Virtuality - [14]
Вообще, что-то я углубился в дебри. Думаю, стоит рассказать о себе побольше, тем более, мне уже давно всё равно, что со мной будет — я и так знаю, что будет в итоге. Более того, я точно знаю, что рано или поздно, то же самое ждёт и всех остальных. Большую часть своей жизни я уже прожил, стало быть, не так уж и жаль мне покидать этот свет. Всё равно все встретимся.
Где-то там.
Мы с моей девушкой едем в метро. Как она сообщила, в компьютерный центр. На станцию «Кузнецкий мост».
Мы в вагоне.
— Видишь всех этих людей? — спрашивает меня она.
Глупый вопрос.
— Они все что-то делают, — продолжает она. — Все живут какой-то своей жизнью.
А дальше будут банальные рассуждения о людях и о том, как они живут?
— Но мало кто из них задаёт себе вопрос: а зачем я живу? Что я делаю? Нужно ли это мне?
— А мне-то что с того? — спрашиваю я.
— Не спрашивай. Просто запоминай, чтобы потом записать. Напечатать. Всё, что я говорю, всё, что происходит, ты должен это запомнить, а потом написать в своей книге.
— А не проще ли будет, если ты сама её напишешь?
— Нет. Я хочу, чтобы ты сам это сделал. Чтобы ты сам это понял и прочувствовал. Ты сам должен сделать все выводы. Понять суть.
— Какую ещё суть? — спрашиваю я.
— А вот такую. Ты должен сам понять, как пришёл к такой жизни. Понять, почему я тебя бросила, — отвечает она.
Какая-то женщина смотрит на мою девушку. Пристально. Прямо. Кажется, ей интересно. Или что-то ещё. Смотрит она почему-то так, словно её что-то удивляет. Или интригует.
Её удивляет то, что в наше время кто-то пишет книги?
Или что в наше время тёлки бросают своих парней?
Моя девушка тоже замечает, что на неё тупо смотрит какая-то женщина и, обращаясь к ней, спрашивает:
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
Женщина, как будто вдруг опомнившись, резко замотала головой и отвернулась.
Странные люди какие-то.
Вечно лезут не в своё дело.
— Именно поэтому, — продолжает моя пассия, обращаясь ко мне, — ты и должен написать книгу. Этот свой дневник событий. Хотя бы потому, что этого хочу я. Так что пиши и не задавай лишних вопросов.
Вопросов много, а задавать их нельзя.
Тряпка — слишком громкое слово.
Хуже всего то, что у меня действительно нет выбора. Моя девушка, она как будто меня загипнотизировала. Превратила в зомби. В овощ.
Что бы она ни придумала, я это сделаю.
И никакой тебе свободы выбора. Никакой свободы слова.
Антиконституциональная жизнь.
Моя никчёмная жизнь.
— Ладно, — говорю я, — буду писать. Вести дневник. Типа блог, только без Интернета.
Она будто и не слышала меня:
— А когда допишешь, я солью её в Сеть.
Сеть.
То, что мне нужно.
— Ты серьёзно? — спрашиваю я.
— Да, абсолютно, — отвечает она. — Мир должен увидеть эту книгу. Этот твой дневник событий. «Virtuality».
— А чего в нём такого важного? — спрашиваю я с недоумением. — Я ведь даже не знаю, чем он закончится. Если закончится вообще.
— Закончится. Непременно закончится. И я даже знаю как. Так что не волнуйся, а просто пиши.
За меня думают.
Лузер — слишком громкое слово.
Будет лучше, если она напишет эту книгу сама, а её продвижением в Сети займусь я. И тогда каждый из нас займётся тем, что он действительно хочет.
Я спрашиваю:
— Может, поменяемся местами?
— Шутишь? — смеётся она. — С меня хватит твоей зависимости. Твоё место мне не нужно.
Она говорит:
— И ты сам мне не нужен. Допишешь книгу, и расход по углам. Ясно?
Но я не хочу её терять. Она нужна мне как воздух. Как Интернет. Как мой блог, в котором я уже не был двое суток. Как моя анкета в социальной сети. А ведь меня там ждут. Мои друзья. Мои ежедневные невидимые собеседники. Их мысли. Их души.
Мне их не хватает.
Вам это знакомо?
— Так вот, Игорь. Ты меня сбил. Все эти люди, они не думают, как живут. Они живут по системе. По накатанной.
Она говорит моими словами.
— Но они даже и не представляют, что ими движет. Почему они живут. Ради чего.
Я говорю:
— Слишком полемично. Не пойдёт для книги.
— А мне всё равно. Пиши как есть. А там разберёмся. Итак, Игорь, людьми в основном движет страх.
Страх? Спорно.
Зачем она мне об этом рассказывает?
Она спрашивает:
— Чего ты боишься?
Глава 1.5
Я проснулась минут пять назад, в десять утра. Похоже, мне ничего не снилось. Либо я просто не помню. Всё забыла. Надо попробовать восстановить события.
Так, что было вчера?
А, я помню. Я помню, что ничего не помню. Уж простите за каламбур. Я помню доктора. Помню, как очутилась перед дверью в его кабинет в клинике. Помню, как мы с ним общались. Помню хачика-бомбилу.
А это уже что-то значит.
Это значит, что я теряю память не каждый день.
Или просто день ещё не прошёл?
Открываю ежедневник, подаренный мне доктором. Перечитываю содержимое. Такие знакомые слова. Такие знакомые и такие далёкие. Как будто у меня есть сестра-близнец, нас разлучили при рождении, и мы вдруг встретились. И теперь не понимаем, что произошло.
Осматриваю себя в зеркало. У меня красивое лицо, красивое тело, красивая грудь, но почему-то одна чуть больше другой. Надо будет с этим что-то сделать. Подкачать, например. Лицо действительно выглядит неплохо. Очень даже. Ну, мне так кажется.
Вообще, как-то знакомо, что я смотрю на себя в зеркало. На обнажённую себя.
Я был примерным студентом, хорошим парнем из благополучной московской семьи. Плыл по течению в надежде на счастливое будущее, пока в один миг все не перевернулось с ног на голову. На пути к счастью мне пришлось отказаться от привычных взглядов и забыть давно вбитые в голову правила. Ведь, как известно, настоящее чувство не может быть загнано в рамки. Но, начав жить не по общепринятым нормам, я понял, как судьба поступает с теми, кто позволил себе стать свободным. Моя история о Москве, о любви, об искусстве и немного обо всех нас.
Сергей Носов – прозаик, драматург, автор шести романов, нескольких книг рассказов и эссе, а также оригинальных работ по психологии памятников; лауреат премии «Национальный бестселлер» (за роман «Фигурные скобки») и финалист «Большой книги» («Франсуаза, или Путь к леднику»). Новая книга «Построение квадрата на шестом уроке» приглашает взглянуть на нашу жизнь с четырех неожиданных сторон и узнать, почему опасно ночевать на комаровской даче Ахматовой, где купался Керенский, что происходит в голове шестиклассника Ромы и зачем автор этой книги залез на Александровскую колонну…
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.