Virgo Regina - [30]

Альтаир прижался губами к его уху. Доминик замер, обреченно и покорно — укусит за шею на манер вампира из легенд, просто проломит череп… тут и взвизгнуть не выйдет. Дыхание Альтаира было колючим и пахло металлической стружкой.

— Ты избранный, — повторил он слегка нараспев, точно пародируя мелодию мессы, — И ты говорил — Она живая. Она не призрак и не божество.

Шершавые пальцы обвились вокруг шеи Доминика:

— Убей Ее. Ради всех, кто подыхает там, внизу. Убей Королеву.

Доминик сполз по стене. Воздуху не хватало, и слова Альтаира промелькнули чем-то вроде галлюцинации. Кошмарной, богохульной галлюцинации.

Доминик ослышался, да? Альтаир… даже Альтаир… неспособен на такое.

— Убей Ее, — Альтаир вернул Доминика на грань полуобморока. Почему-то вспомнились выкидыши, их мелкие острые зубы и оголенные, блестящие красным сырым мясом тела.

— Альтаир… ты безумен, — сумел выговорить Доминик.

Альтаир ударил. Боль добавила багровых чернил и взвилась кляксами. Боль всплыла откуда-то из живота, вверх, отозвалась спазмом в легких.

Альтаир бил его, точно в тот день, когда третьесортник попал под горячую руку; теперь бил сознательно, собственные страдания выкристаллизовались в ненависть. Альтаир ненавидел Королеву, но Королева недоступна, а этот маленький ублюдок — здесь, и он не сопротивляется, только дышит кровавой пеной и вздрагивает на манер мешка с тряпками.

Внезапно удар вернулся, словно многократно отзеркаленный и обретший физическую форму. Альтаир взмахнул руками, неловко перевернулся и грохнулся о ту самую скамейку вверх ногами.

'В чем дело?'

Он тут же вскочил, и оказался напротив Теодора. Не узнать светловолосого элитника невозможно. Ненависть вспыхнула ярче.

— Ты… — Альтаир зафыркал, будто прогоняя с занятой территории.

И отступил.

Теодор не был похож на себя. Сжатые в нить губы и холодная злость исказили его, сделали страшным; Альтаир опять подумал об ангелах с мечами… вот оно. Карающий ангел.

Теодор приложил Альтаира об стену несколько раз, разбил губы и нос. Альтаир пытался драться, физически он сильнее, но покровитель Доминика заменял недостаток силы ловкостью. Альтаир очутился на полу.

Теодор наклонился к нему.

— Еще раз приблизишься к Доминику — убью.

Альтаир оскалился. И закономерно получил по зубам.

— Откуда… — Доминик с трудом поднялся на локтях. Что вообще произошло? Откуда Тео узнал?

— Я не идиот, Никки. Я сразу понял: ты заботишься о ком-то. Вычислить о ком — нетрудно. Только… — он сделал паузу. Пнул Альтаира. Потом отвернулся и помог Доминику встать. — Только не всем стоит помогать, Никки. Эта мразь не заслуживает твоей жалости.

— Тео, я… — Доминик стер кровь с губ. Спазмы размякли. Он хлюпал носом и прижимался к своему — в который раз! — спасителю.

— Знаю. Хотел как лучше, — он закинул руку Доминика себе на плечо, — Я ни в чем тебя не обвиняю. Меньше всего, в том, что ты способен сочувствовать эдакой неблагодарной сволочи. Просто… не надо больше. Если он сдохнет, мир ничего не потеряет. Наоборот, очистится.

Доминика тянуло спорить, доказывать — Альтаир не плохой, попал в беду и только, но доводы были блеклыми и жухлыми, а в груди тянуще болело. Поэтому он всхлипнул еще пару раз и позволил увести себя.

'Забыть. Забыть все, что произошло. Альтаир… прости. Я не хотел, чтобы так закончилось'.

Доминик практически не говорил до следующего утра, поначалу ссылаясь на боль в поломанных ребрах, но и после действия регенератора не вымолвил и десяти слов.

Теодор не трогал его.

А на следующее утро все вернулось на круги своя, словно вместе с солнцем совершив ежесуточный круговорот.

Об Альтаире не вспоминали.

*

Обдало жаром, иссушающим и колючим — песчаной бурей с жестяной стружкой вместо песка. Доминику пришлось силком заставить себя приоткрыть потайную дверь.

Едва он ступил на шаткий мостик — закружилась голова. От обезвоживания: механическое пекло по-вампирьи высасывало влагу из тканей.

Мостик с единственным рычагом болтался на четырех довольно тонких цепях, Доминик сомневался, выдержит ли ненадежная конструкция двоих. А внизу клацали и вертелись мясорубки-шестерни, похожие на стаю огнедышащих драконов.

Доминик заметил Альтаира. Вокруг было шумно от лязга железа, пришлось окликнуть во весь голос.

Альтаир оторвался от рычага. Убрал руки — Доминик заворожено отметил прижаренные полоски кожи. Пахло горелым мясом.

Альтаир шагнул к нему, раскачивая мостик, Альтаир протягивал руки — заново покрытые язвами и ожогами; он напоминал зомби. Доминик прижался к горячей стене, но не испугался. Подкатила знакомая тошнота и брезгливая жалость от вида глубоких ран, червей и болезненного лица с глубоко запавшими глазами. Альтаир выглядел хуже, чем в первую встречу.

Прошла всего-то неделя.

— Какого дьявола ты явился? — прохрипел Альтаир. Зубы у него искрошились, точно у старика. Доминика передернуло. — Какого дьявола ты ЯВИЛСЯ СЮДА?

Мускулы проступили сквозь кожу, точно у выкидыша — Альтаир схватил Доминика за воротник, подтолкнул к перилам. Дрогнула бездна. Внизу — шестеренки, огонь и смерть.

Альтаир вытащил его — испуганного и несчастного; Доминик подумал — бывшему элитнику так проще. Ужас объединяет, они наравне.