Виолетта и Затерянный сад - [42]
– Часы без стрелок! Вперёд, Буцефал, туда!
– Подождите, – проворчал Бублик. – Я чувствую опасность. В этом мусоре таится что-то плохое…
– Послушай, старина, пока ты жарил сосиски, я прошла сквозь Высокие травы и повстречала на своём пути такие жуткие штуки, что тебе и не снилось! И всё ради того, чтобы найти вот эти самые Часы. Так что теперь меня ничто не остановит. Давай, вперёд!
Бублик побрёл, осторожно петляя среди камней и мёртвых ёлок, чтобы не исколоть лапы сухими иголками. Виолетта крикнула:
– Эй, есть здесь кто-нибудь? Я Виолетта! Защитница Сада! Покажитесь, пожалуйста!
Никакого ответа. Виолетта обернулась. Вдали к краю Кладбища ёлок приближались тролли. Она уже собиралась жестом пригласить их к ней присоединиться, но заметила, что Кремень беспокойно размахивает руками. Кажется, он хочет о чём-то предупредить…
В тот же миг над мёртвыми ёлками пробежала волна зловещего шума, будто, тяжело хлопая крыльями, пронеслись тысячи стервятников. Только вот были это вовсе не птицы.
– Ёлки! – крикнул Бублик.
Ой, правда, ели вдруг пришли в движение. По-змеиному пробираясь между камнями, они ползли, вытягивая ветки, к Виолетте и её скакуну. Вот только этого сейчас не хватало! Ещё чуть-чуть, и они коснутся лап Бублика! Пёс вертелся волчком, пытаясь увильнуть от хищных веток.
– Пошёл! В галоп! – приказала Виолетта.
– Куда? Там же сплошные иголки!
– К той ёлке! Нет, мы не отступаем! Вперёд!
– Как скажете. Ну, тогда держитесь крепче!
Бублик помчался, перепрыгивая с камня на камень, уворачиваясь от хлещущих по воздуху сухих веток. Десятки, сотни мёртвых стволов ползли за ним вдогонку, только что не шипели. Пёс был проворнее, но их было много, так что исход не вызывал никакого сомнения: они поймают его, прежде чем он успеет пересечь их Кладбище.
До дерева в центре было уже рукой подать. Оно высилось на пригорке, отдельно от остальных елей, в блеске своих дрянных украшений. Бублик полез на холм. Теперь ему приходилось беречь лапы от обломков ржавых побрякушек и разбитых разноцветных шаров. И именно здесь, быстрее всяких ёлок, Виолетту настигло воспоминание, от которого ей хотелось отделаться с самого прибытия в это зловещее место.
Это случилось ещё до рождения Коти. На Рождество мама принесла ёлку. Деревце было чуть повыше самой Виолетты, но тогда казалось огромным, как небоскрёб. Мама не купила ни шаров, ни гирлянд, ни мигающих лампочек – сказала, что гораздо интереснее смастерить бумажные украшения самим. Виолетте эта идея понравилась больше всяких подарков и рождественских сладостей! И вот они вдвоём с мамой провели целый день, вырезая гирлянды, полумесяцы и солнышки и вешая их на ёлку.
Вечером вернулся отец. Он начал смеяться над их украшениями, называя их уродливыми и дешёвыми. Потом с хохотом сорвал все игрушки. Будто вся их работа была одной сплошной нелепостью.
Мама смотрела на него и молчала. Боялась, что он впадёт в ярость. С того дня Виолетта ненавидела рождественские ёлки.
23
Кладбище Рождества
Бублик тяжело дышал, высунув язык. Это был не подъём, а настоящее восхождение! Он доставил хозяйку прямо к подножию высокого дерева. Виолетта соскочила на землю. Ёлки ползли на них со всех сторон…
– Ну, Буцефал, держись! Сейчас я отцеплю Часы…
– Нет! – судорожно сглатывая слюну, завыл пёс. – Не оставляйте меня одного! Я ведь не кошка и не умею лазить по деревьям!
Но Виолетта была уже на четвёртой ветке. Взбираться на это дерево было совсем просто – ветки были расположены равномерно, как ступеньки лестницы. Одна ступенька, вторая, третья… Вот-вот, и она будет у верхушки…
Прижавшись к стволу, Бублик неотрывно наблюдал, как когтистые ветви первых елей цепляются за камни… Одна из них, с серым, наполовину обгоревшим стволом, уже карабкалась на холм. И тут Бублик заметил рядом большой гладкий камень. Он вскочил и попробовал столкнуть его носом. Камень не поддавался. Но Бублик, подгоняемый страхом, пытался ещё и ещё… И вдруг камень, будто сам собой, сдвинулся и поехал – легко, как на полозьях, достиг края склона и сорвался вниз, прямо на ель. Дерево в последний момент ловко увернулось, и снаряд беспрепятственно проследовал вниз. Тем временем сзади раздавалось зловещее поскрипывание и потрескивание наползающих стволов…
– Стоп! Остановитесь!
Бублик даже вздрогнул. Да и ели мгновенно замерли – настолько громко и решительно прозвучал голос его хозяйки откуда-то сверху. Крепко ухватившись за ствол, Виолетта пыталась сохранить равновесие и не упасть, когда до цели буквально рукой подать. Часы без стрелок держались на ветке при помощи куска ржавой металлической проволоки. Вот они, прямо над головой, ещё чуть-чуть, и она дотронется до них пальцами…
Вцепившись в ствол, Виолетта встала на цыпочки, аккуратно сняла реликвию, положила на ладонь и крикнула толпе деревьев:
– Этот предмет очень важен для Сада! Вы должны доверить его мне!
Ёлки если и отреагировали, то, похоже, не слишком доброжелательно. Почему они такие агрессивные? Виолетту немного потрясывало, но уже не от страха, а от вибрации ненависти, которая исходила от этих живых мертвецов. Она вдруг чётко, как в кино, увидела всё то, что в них хранилось годами, а сейчас выплёскивалось чудовищной яростью. Вот люди приносят их домой, украшают и устраивают вокруг них праздник, водят хороводы, а потом выбрасывают, как старый хлам. Деревья злились и в то же время скучали по тем дням, когда были центром всеобщего внимания.
