Винтовая лестница - [18]

Мы не разговаривали. То, что мы хотели друг другу сказать, было слишком важно, чтобы начинать разговор в машине. Кроме того, мужчины были заняты машиной, которая с большим трудом взбиралась по склону вверх. И только после того, как мы закрыли за собой дверь, войдя в холл, остановились, глядя друг на друга, Хэлси сказал, крепко обняв меня за плечи и повернув лицом к свету:

— Бедная тетя Рэй! — Я чуть не расплакалась. — Я должен повидать Гертруду. Мы поговорим втроем.

В это время Гертруда спустилась к нам по лестнице. Она явно не ложилась в постель. На ней был белый халат, в котором она была вечером, и она прихрамывала. Пока она спускалась по лестнице, я успела заметить следующее. Мистер Джеймисон сказал мне, что женщина, которой удалось убежать из подвала, была в одной туфле. На правой ноге туфли не было. А Гертруда подвернула именно правую лодыжку!

Встреча между братом и сестрой оказалась довольно напряженной, но слез не было. Хэлси нежно поцеловал Гертруду, но было видно, что оба они очень обеспокоены.

— Все в порядке? — спросила Гертруда.

— Вроде бы да, — ответил Хэлси, принужденно улыбаясь.

Я зажгла свет в гостиной, и мы прошли туда. Всего полчаса назад я сидела в этой комнате с мистером Джеймисоном, слушая, как он открыто обвинял Гертруду и Хэлси, по крайней мере, в том, что они оба знали о смерти Арнольда Армстронга. Сейчас Хэлси был здесь и мог говорить сам за себя. Теперь я должна узнать все, что не давало мне покоя и мучило своей таинственностью.

— Я узнал о случившемся, прочитав сегодняшнюю вечернюю газету, — говорил между тем Хэлси. — И был просто ошеломлен. Подумать только, произошло такое несчастье, а в доме одни женщины! Лицо Гертруды было напряженным и белым как мел.

— Это еще не все, Хэлси, — сказала она. — Вы с Джеком уехали отсюда почти одновременно с тем, что здесь произошло. Детектив считает, что вы, то есть мы, что-то знаем об этом убийстве.

— Черт побери! — возмутился Хэлси, широко раскрыв от удивления глаза. — Извини, тетя Рэй, но этот парень ненормальный.

— Расскажи мне все, Хэлси, прошу тебя, — стала я умолять его. — Куда ты направился в ту ночь? И почему уехал так поспешно? Эти сорок восемь часов были ужасными для всех нас.

Он стоял и смотрел на меня, и я видела, как ужас всего случившегося постепенно доходил до него. Лицо его вытянулось.

— Я не могу сказать тебе, куда я ездил, тетя Рэй, — ответил он мне после некоторого молчания. — А почему уехал, ты скоро узнаешь. Но Гертруда знает, что мы с Джеком уехали прежде, чем произошло это ужасное убийство.

— Мистер Джеймисон не верит мне, — заметила Гертруда тихо. — Хэлси, если все сложится неудачно, если тебя захотят арестовать, ты должен будешь рассказать им все.

— Ничего я им не расскажу, — Хэлси был очень серьезен. — Тетя Рэй, нам с Джеком было необходимо уехать той ночью. Я не могу сказать тебе, почему. Пока не могу. А где я был, даже если от этого будет зависеть мое алиби, я не скажу. Все это какая-то глупость. Это выдуманное обвинение не может восприниматься серьезно.

— Мистер Бейли уехал в город или же отправился в клуб? — спросила я.

— Ни то, ни другое предположение неверно, — ответил он мне с вызовом. — Где он находится сейчас, я не знаю.

— Хэлси! — произнесла я очень серьезно, наклонившись к нему. — Ты подозреваешь кого-либо в убийстве младшего Армстронга? Полиция полагает, что Арнольда впустили в дом и выстрелили в него сверху. Кто-то стрелял в него с винтовой лестницы.

— Я в самом деле ничего не знаю, — пожал он плечами, но мне показалось, что они с Гертрудой переглянулись — какое-то мгновенье.

Как можно спокойнее я стала рассказывать им все, что произошло с той ночи, когда мы с Лидди были одни в доме, включая странную историю с Рози и ее преследователем. Корзинка — молчаливый свидетель этого последнего таинственного происшествия — все еще стояла на столе.

— И вот еще что, — добавила я с некоторым колебанием. — Хэлси, я никому не говорила об этом, даже Гертруде, но утром после убийства я нашла на клумбе с тюльпанами револьвер. Твой револьвер, Хэлси.

Некоторое время Хэлси молча смотрел на меня. Потом он обратился к Гертруде:

— Мой револьвер, Труд? Как это могло произойти? Ведь Джек взял его с собой.

— Боже мой! Не может быть! — воскликнула я. — Детектив считает, что Джон Бейли вернулся, и… все это произошло.

— Он не возвращался, — покачал головой Хэлси. — Гертруда, в тот вечер ты принесла револьвер, чтобы отдать его Джеку… Чей же ты взяла? Мой?

— Нет, твой был заряжен. И я побоялась, что Джек может им воспользоваться. Я отдала ему свой револьвер, который приобрела еще года два назад. Он не был заряжен. Хэлси безнадежно развел руками.

— Чего еще можно ждать от девчонки! Почему ты не сделала так, как я просил тебя? Ты отправила Бейли с пустым револьвером, а мой, заряженный, бросила в клумбу! Другого места не могла найти? Мой револьвер 38-го калибра. И следствие, конечно, докажет, что пуля, убившая Армстронга, тоже 38-го калибра. Что же теперь будет со мной? Я решила вмешаться.

— Ты забыл, что револьвер у меня, и никто об этом ничего не знает… Но Гертруда вдруг разозлилась и заплакала.