Хотя в публицистике и документальном очерке проблемы преступности заинтересованно освещались и дискутировались, в литературе в специальное тематическое и жанровое направление эта проблематика оформлялась медленно и с большими трудностями. Детектив (или, как его тогда называли, «уголовный роман») был не в чести. Показательно, что солидные толстые ежемесячники («Отечественные записки», «Дело», «Русский вестник» и др.), как правило, не печатали произведения этого жанра, а в отделе критики либо вообще игнорировали выходящие отдельными изданиями детективы, либо подвергали их уничтожающей критике.
Поэтому первое время авторы стремились подчеркнуть в названии документальный характер своих книг (и действительно, они, как правило, не «сочиняли», а пересказывали случаи из жизни). Сложилась даже устойчивая формула для обозначения подобных произведений — «записки следователя». Среди наиболее известных — «Острог и жизнь (Из записок следователя)» Н.М. Соколовского (1866), «Правые и виноватые. Записки следователя сороковых годов» П.И. Степанова (1869), «Записки следователя» Н.П. Тимофеева (1872)[63].
К тому же пласту литературы принадлежат «Записки судебного следователя» А.А. Соколова (1886), «Три суда, или Убийство во время бала» С.А. Панова (1876), «Рассказы судебного следователя» (1878) и другие произведения А.А. Шкляревского и прочие ранние детективы, будь то документальные или «художественные». Читательский успех одних сочинений порождал другие: так, выбирая заглавие для своей книги, К. Попов лишь слегка переиначил название книги П.И. Степанова.
Книга К. Попова публикуется без сокращений по изданию 1871 года в новой орфографии. Исправлены устаревшие особенности пунктуации и написания некоторых слов.
