Виноватые и правые - [2]
— Что делать, ваше… высокое… благородие? Мы от начальства не прочь. Такое уж наше дело… Мне, как-то, все по ночам приходится: в ту там неделю тоже о эку пору становой подъехал.
— Ну, что делать! Прежде всего, ты достань мне сотского.
— Ой, да ведь никак он в приказ прошел с Виктором Ивановичем, с казначеем.
— Ну, так иди скорей, не опусти; да, если нет в приказе других старшин, так позови и казначея.
— Тотчас сбегаю, в. в. Уж эту-то ночку я отслужу тебе, кормилец; а завтра-то, тако милость будет, не уволишь ли? Дома то мал-мала меньше.
— Хорошо, только иди, не зевай.
— Духом сбегаю, в. в.
Десятский ушел. Вместо него явилась Градова с дочерью.
— Здравствуйте, кормилец, в. в! — Кланяйся дядюшке, — сказала она дочери.
— Здравствуй, матушка. — Иди-ко ко мне, невеста!
— Не обессудьте, кормилец в. в., больно уж у меня необиходно: ишь ты, старый охлупень, и стола-то не накрыл и шомныша-то не выпахана![7]
— Ничего, матушка!
Той порой невеста моя поместилась рядом со мной.
— Что, ты любишь меня? — спросил я.
— Юбью.
— Да ведь я рыжий?
— Беий.
— Похож я на лешего?
— Нет.
— Отчего?
— Ти биеньку денезку дав.
— Умница! Вот тебе сахару за это.
— Кланяйся же барину, — сказала Градова.
Девочка кивнула головой.
Явились сотский[8] с Виктором Ивановичем.
— А что, Виктор Иванович, ты можешь находиться у меня депутатом?
— Как прикажете, только можно ли мне? Если по негодяевскому делу приехали, так подсудимым-то я по своим буду… все наша Негодяевщина!
— Тем лучше! На то и есть депутат, чтобы защищать подсудимых; так кому же и быть депутатом, как не родственнику?
— Какая уж мы защита, в. в! А можно, так… я тоже и в приказе-то ничего не делаю.
— А подсудимые-то, кажется, недалеко отсюда?
— Да прямо-то так и версты не будет.
— Значит, сегодня я успею допросить их?
— Да наших-то как не успеть, в. в. Только вот Государевича-то как? Он, ведь, неблизко отсюда, да и не той волости, хоть нашего же приказу.
— За этим я уж послал. Это Лютиков так прозывается?
— Так точно, в. в. Вот вы догадались: знаете наши порядки. Удивительное это дело… как это у нас повелось? Видно, как-нибудь начальство надавало эти фамилии. Ей-Богу, в. в., иной мужик у нас и родится и умрет, а не знает своей настоящей фамилии… по писаному-то. Вот нас… не одна деревня Негодявы пишемся; Иванов Федоровых Негодяевых трое в нашей деревне: а много промеж себя зовем Журич — это значит, у его отца прозвище было Жура, иного Палкич, иного опять Дунич — это значит, мать у него Авдотья была, а попросту — Дунька.
— А вот по этому случаю ты и растолкуй сотскому, кого нужно позвать, а я, пожалуй, перепутаю: знаешь ведь, кого нужно?
— Как же, в. в., при мне ведь Михайло Сенотосович дознание-то делал.
Из объяснения Виктора Ивановича с сотским я узнал, что Матвей Негодяев, по случаю кражи у него, получил прозвание Матюги Холощеного.
— Так вот ты за этими, что сказал тебе Виктор Иванович, сейчас же пошли десятского, а сам побудь здесь… там подожди, — сказал я сотскому.
— Слушаюсь, в. в.
Сотский вышел.
— Теперь, Виктор Иванович, сделай-ка реестрик — кого надобно вызвать на завтрашний день: фамилии, по-писаному, я подчеркнул в акте дознания карандашом: вот бумага и чернила.
Пока Виктор Иванович делал выписку, я распорядился об ужине.
Выписка готова. Явился сотский.
— Вот по этому реестру всех вызови завтра утром рано, да чтобы для повального обыска[9] о подсудимых было человек десятка два из соседей… знаешь каких?
— Знаю, в. в. не впервой при следствах-то бывать! Чтобы не было родни, штрафованных, да малолетков.
— Да. Да чтобы наполовину было мужиков, да наполовину баб.
— Слушаюсь, в. в.
Сотский вышел.
— Вот, в. в., — заметил Виктор Иванович, — угостите же вы баб-то наших.
— А что?
— Да, извините, в. в., у нас до того на повальных обысках все одних мужиков допрашивали.
— А чем же бабы, особенно о бабе, не свидетели?
— Это так, в. в. Да и о мужике баба все лучше знает мужика. А опять, в. в., ведь мужик скорее бабы душой попрет. Это верно, в. в.; а только что прежде-то этого у нас не водилось.
— Ну, пусть с этой поры будет.
— А, извините, в. в., это вы ловкую штуку придумали: ей-Богу, мужики того не скажут!
— Вот, увидим. А ты садись-ка, так гость будешь.
— Покорнейше благодарю, в. в.
— Скажи пожалуйста, — вам ведь ближе знать: — что это за люди, которых Негодяев обвиняет? Хоть Лютиков?
— И, в. в! Да ведь это золотые руки! Широко надо искать такого плотника… Кому поденщины платят полтину, а ему три четвертака, восемь гривен, а не то и весь рубль отдай!
— Так что же он?..
— А слухи худые. Да, видно, сами увидите, в. в.
— Ну, а другой… Иван Негодяев?
— Этот, в. в., парень еще молодой… из прожиточного дому… и глупостей за ним никаких не слыхать было… а, при том, кто его знает? Чужая душа — потемки.
— Ну, а Ирина?
— Да как вам сказать об Ирине, в. в. Ведь и за ней больших-то глупостей не слыхать. Изволите видеть, еще в девках связалась она с этим Лютиковым; родители ее люди — прожиточные… ну, а выдали ее по этой причине в бедный дом… ну, и приданым обделили. Вот в новой-то семье и не красно житье стало: раз недостатки, а другой раз — и укорят; иной раз и не доест — не допьет; ну, и тычок лишний достанется… Да все-таки пойдет ли, в. в., баба в ночную пору в чужую клеть ломиться! Разве Лютиков как подвел?.. Да опять тот сам лучше ее все норы в матюгином-то доме знает: сам рубил, так… да и животы-то матюгины тоже. — Бог их разберет!..
Моунтинскай — частный курорт, раскинувшийся среди гор, снега и первозданной, нетронутой природы. Флаеры пестрят рассекающими небо горами, заголовки соблазняют заманчивыми предложениями, счастливые отзывы отдыхающих лишают всяких сомнений. Моунтинскай — идеальное место! Чтобы разочароваться в нем, нужно быть либо снобом, либо проснуться посреди ночи от крика и осознать, что кого-то из гостей отеля не хватает. Что происходит, когда пропадает человек? Что происходит, когда идет борьба за землю? Что происходит, когда в расследование оказываются втянуты студенты? Всем известно: за одной тайной стоит сотня других, соседствующих с шокирующими открытиями.
В четвертой книге главными героями станут Оливер и Барбара Уинстер, которым, на счастье ФБР, даже не придется притворяться, чтобы сыграть супружескую пару. Они вынуждены будут отправиться в Палм-Бич, где в фешенебельном квартале похищают молодые пары. Удастся ли им избежать этой участи или, чтобы поймать мышку, придется самим стать наживкой в мышеловке? И что все это время будут делать Питер и Кетрин, особенно после того как тайны Кет, наконец, раскрылись…
Доктор Ватсон – верный друг и «летописец» несравненного Шерлока Холмса – просматривает заметки в своей записной книжке и вспоминает занимательные происшествия, которые остались неизвестными читательскому миру…Так рождаются под пером нашего современника Н.М. Скотта четырнадцать историй о знаменитом сыщике. Написанные с юмором и стилистически точные, они великолепно передают особенности криминалистики и атмосферу викторианской Англии конца XIX – начала XX века.
Мрачные семейные предания не дают спокойно спать обитателям родового особняка - их держит в страхе зловещий призрак ("Дом на Локте Сатаны"), а странные события в поместье настолько тревожат его хозяина, что он обращается за помощью к доктору Феллу, умнице и любителю головоломок ("Темная сторона луны").Содержание:Дом на Локте СатаныТемная сторона луны.
В небольшом прибрежном городке в Англии происходит убийство. Собака хозяина указывает на одного из гостей как на убийцу. Раскрыть преступление помогает католический священник отец Браун.© azgaar, fantlab.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Татуированная графиня» — веселая пародия как на канонические истории о Шерлоке Холмсе, так и на сыщицкие «выпуски», впервые напечатанная в рижской эмигрантской газете «Сегодня» в 1924 г. Текст публикуется по первоизданию с исправлением очевидных опечаток и ряда устаревших особенностей орфографии и пунктуации; также было унифицировано написание имен.
Книга включает весь цикл рассказов о приключениях Шерлока Холмса и доктора Уотсона в Сибири, написанных популярным дореволюционным автором русской «шерлокианы» П. Орловцем. Особый колорит этим рассказам придает сибирская экзотика — золотые прииски, мрачные таежные дебри, зверства беглых каторжников, пьяные загулы взяточников и казнокрадов… Все это было не понаслышке знакомо автору, пересекавшему Сибирь по дороге на фронт русско-японской войны. Публикация «Похождений Шерлока Холмса в Сибири» в серии «Новая шерлокиана» завершает издание всех доступных нам шерлокианских произведений П.
Впервые на русском языке — полный перевод классики детективного жанра, книги М. Ф. Шила «Князь Залесский».Залесский, этот «самый декадентский» литературный детектив, «Шерлок Холмс в доме Эшера», которым восхищался Х. Л. Борхес, проводит свои дни в полуразрушенном аббатстве, в комнате, наполненной реликвиями ушедших веков.Не покидая кушетки, в дурманящем дыму, Залесский — достойный соперник Холмса и Огюста Дюпена — раскрывает таинственные преступления, опираясь на свой громадный интеллект и энциклопедические познания.Но Залесский не просто сыщик-любитель, занятый игрой ума: романтический русский князь, изгнанник и эстет воплощает художника-декадента, каким видел его один из самых заметных авторов викторианской декадентской и фантастической прозы.
В антологии впервые собрана русская шерлокиана, опубликованная в период с начала XX в. и до Второй мировой войны. В это масштабное по полноте и широте охвата издание включены вольные продолжения и пастиши, пародии и юмористические рассказы, истории о приключениях Шерлока Холмса в городах и весях Российской империи и Советского Союза и статьи критиков и интерпретаторов. Многие произведения переиздаются впервые.