Виноградная дорога - [33]

С облегчением выдохнув, я выдала первое, что мне пришло в голову:

— Железняк расплатился с ним за то, что тот взял вину на себя.

— Правильно мыслишь. А теперь скажи, как ты думаешь, случайно или нет, но «автохамом», которого якобы решил проучить Трухин, оказался давний недруг Железняка?

— Думаю, не случайно. Скорее всего, под эту спонтанную разборку на дороге был замаскирован заказ, — предположила я.

— Да, видимо так, и если бы это удалось доказать, то Трухин получил бы гораздо больший срок и вряд ли бы вышел так рано по УДО. Возьму на себя смелость продолжить, что Трухин и дальше будет работать на Железняка. Таня, скажи, твое расследование случайно не касается каким-то образом этого криминального авторитета?

— Андрей, я обещала своему клиенту хранить молчание, — сказала я, давая интонационно понять, что его предположения могут быть верными. Мне на руку было такое заблуждение, ведь оно уводило в сторону от моего реального расследования.

— Таня, мне не нужны подробности, но если тебе понадобится помощь в поимке Железняка, можешь на меня рассчитывать. Да, ты интересовалась местом регистрации Трухина, записывай, — Мельников продиктовал мне адрес. — И еще, возможно, это не имеет никакого отношения к делу, которым ты сейчас занимаешься, но Трухин учился в одной школе, более того, в одном классе с женой Бусыгина.

Напрасно я думала, что мой приятель не обнаружит данный факт. Мельников раскопал эту информацию и оставил ее на десерт. Причем преподнес Андрей эти сведения как бы между прочим, хотя, возможно, догадывался, насколько они важны для меня.

— Бусыгина — это та, которую недавно убили в собственном доме? — поинтересовалась я, тщательно подбирая каждое слово.

— Да, за поимку ее убийцы назначено вознаграждение. Правда, Трухин совершенно не похож на того, кто, по мнению вдовца, совершил это преступление. Таня, а что ты думаешь по этому поводу? — в голосе Мельникова послышались нотки, дающие понять, что мое мнение на этот счет интересует его больше, чем все, о чем он спрашивал ранее.

— Хочешь сказать, что Трухин снова выполнял заказ Железняка? — я решила придерживаться одной линии.

— Не уверен. Зачем ему смерть домохозяйки?

— Возможно, заказ был на Бусыгина, но под руку попалась его жена, — предположила я. — Допустим, она узнала своего однокашника, проникшего в дом, и тот решил избавиться от свидетельницы.

— Возможно, так все и было, — задумчиво произнес Мельников. — Но я этим делом не занимаюсь, а посему пусть мои коллеги свои головы над этим ломают. Да, фотографию Трухина я тебе выслал на почту, — добавил Мельников и первым отключил связь.

Проанализировав наш разговор, я пришла к выводу: Андрей все-таки поверил, что я не занимаюсь расследованием убийства Бусыгиной. Его больше интересовал криминальный авторитет по кличке Железняк. Мне вдруг пришло в голову, что моя наспех слепленная версия могла оказаться верной, но только с одной поправочкой. Петр убил Вику не столько потому, что она его узнала, а сколько потому, что она его когда-то отвергла. Возможно, перед ним даже не стояла цель ликвидировать Бусыгина, необходимо было вывести его из состояния равновесия, чтобы он сбавил свои бизнес-обороты. Убийство жены бизнесмена могло решить сразу две задачи: отомстить Вике и морально опустошить Федора. Мне не было доподлинно известно, имел ли Железняк какое-то отношение к этому убийству, но, со слов Ксении, мотив расправиться с Викой у Петра был.

На вопрос о том, как преступник попал в дом, у меня уже был готовый ответ — Лиза привезла его туда на своей машине. Другого способа я пока не видела. Несмотря на то что был уже поздний вечер, я решила наведаться к домработнице Бусыгиных.

* * *

Позвонив через домофон в нужную квартиру, я услышала уставший женский голос:

— Кто там?

— Здравствуйте! Я к Лизе. Откроете?

— К Лизе? — удивилась женщина. — Так ее нет дома, она на работе.

— На работе? — с той же степенью изумления переспросила я.

— Да, а вы собственно кто? Что вам нужно от моей дочери в столь поздний час? — полюбопытствовала дама.

— Понимаете, мне рекомендовали Лизу в качестве домработницы.

— Хорошо, заходите, поговорим, — моя собеседница разблокировала дверь. Когда я поднялась на четвертый этаж, то увидела женщину лет пятидесяти в шелковом халате до пят. — Простите, что не приглашаю вас в дом. Моя внучка только-только заснула, как бы не разбудить ее нашим разговором. Значит, вам нужна домработница?

— Да, мне рекомендовала ее Альбина, — я сослалась на родственницу Ксении, у которой работала Лиза до Бусыгиных.

— Да-да, помню такую, очень щедрая женщина была. Жаль, что уехала из Тарасова.

— Я готова хорошо платить, и по ночам у меня работать не надо.

— Возможно, мою дочь и заинтересует ваше предложение. Скажу вам по секрету, — женщина придвинулась ко мне почти вплотную, — нынешние работодатели пашут на моей дочери и днем, и ночью. Моя девочка света белого не видит.

— Неужели ей совсем не дают выходных? — удивилась я.

— В последнее время — нет! Это форменное безобразие! Я уж не помню, когда в последний раз видела свою дочь, она днюет и ночует у своих хозяев в Князево. Не понимаю, что ей там делать ночью. Горшки вроде выносить не за кем. А вы тоже за городом — живете?