Виноградная дорога - [31]

— Извини, Венчик, но ты меня в этом не убедил. Со стороны все выглядит так, будто Бусыгин посадил жену в золотую клетку. Тех, кого любят, не лишают свободы, — заметила я.

— Но Федор не лишал Вику свободы, — возразил Венчик. — Таня, скажи прямо, к чему ты клонишь?

— Пока ни к чему. Я просто размышляю над ситуацией. Вика с детства мечтала быть врачом, поступила в мединститут, отучилась там, но диплом ей не пригодился, потому что муж не пускал ее на работу. Вика о детях мечтала, но Федор знал, что не может стать отцом и скрывал это от нее. Пока он лежал в коме, этот медицинский факт вскрылся. Виктория заговорила с ним о том, чтобы взять малыша из детского дома, ее супруг не поддержал эту идею. Вместо ребенка он завел собаку.

— Но Вика тоже этого хотела! Она была очень привязана к Гвидону, — заметил Аякс.

— Извини, но ребенок и домашний питомец — это все-таки не одно и то же.

— Наверное, — Венчик о чем-то задумался. — Таня, если я правильно понял, ты хочешь подвести меня к выводу, что это Федор причастен к смерти своей жены?

— Я не настаиваю на этой версии, ее надо проверять. Если не принимать во внимание женщин, поскольку способ убийства скорее мужской, чем женский, то остается не так-то много подозреваемых. Охранник Филипп да ландшафтный дизайнер…

— А также Костик и я, — продолжил Венчик. — Федора как раз-таки дома не было.

— Ксения утверждает, что Дерябкина тоже не было, он уехал из дома раньше. Они встретились по дороге.

— Возможно.

— Арсений, по сути, посторонний человек, — размышляла я вслух. Вениамин кивнул, подтверждая, что согласен со мной. — Может быть, Филиппу кто-то заказал Викторию?

— Из всех охранников Филя самый добродушный, — поделился своим впечатлением Венчик. — У него семья, дети… Нет, Филипп не мог! Теперь я понимаю, почему Федор на меня подумал. Других вариантов действительно нет. Однако если бы в доме был посторонний, то Гвидон его бы учуял и поднял лай. Хотя он в то утро скулил… Может, предчувствовал беду?

— А где Гвидон находился?

— Не в доме, это точно. Возможно, вместе с Филей обходил территорию. Я не видел его ни тогда, когда мы с Соней вышли из столовой, ни позже, когда я возвращался за изюмом. Сонюшка каждое утро обдавала его кипятком и клала просушить на бумажное полотенце. Это Вика ее просила так делать, увидев, что я ем немытые сухофрукты. Я пытался ей объяснить, что у меня иммунитет, что я привык к немытому изюму, да и не только к нему… Но она осталась при своем мнении. В тот день я его забыл, потому и вернулся… Как раз в это время в столовую зашла Лиза и решила, что это я убил Викторию. Но это не я, я только нашел ее.

Мне показалось, что Аякс пытается убедить в своей невиновности не столько меня, сколько самого себя. Я поняла, что наш разговор зашел в тупик.

— Знаешь, Венчик, я, пожалуй, пойду. Будь предельно осторожен, не светись даже на балконе.

— Хорошо, — Аясов послушно кивнул. — Я понимаю, что ты сильно рискуешь, пряча меня здесь. Пожалуй, мне надо уйти отсюда этой же ночью.

— Я тебя не гоню.

— Таня, ты столько для меня делаешь, что мне никогда с тобой не расплатиться.

— Перечинишь мне всю бытовую технику, расплатишься, — пошутила я.

— Легко, я в кладовке пылесос нашел в нерабочем состоянии. Завтра им займусь.

— Отлично, — я ободряюще улыбнулась. На самом деле поводов для оптимизма у меня совсем не было.

С большой долей вероятности ключ к расследованию убийства лежал в области психиатрии, а это не мой профиль. Как бы я ни хотела проникнуть в подкорку головного мозга Венчика, мне это было не дано. Нужен был специалист, который смог бы ввести Аясова в транс и проявить белые пятна его биографии. Таких специалистов в нашем городе было пруд пруди, но мне нужен был тот, кто смог бы сохранить все увиденное и услышанное в тайне. У меня на примете имелся такой человек. Несколько месяцев назад он сам обратился ко мне за помощью. По завершении расследования, которое Савушкин мне заказал, я услышала расхожую фразу: «Татьяна Александровна, я ваш должник. Обращайтесь ко мне, если что». Так говорили многие мои клиенты, разве что Остапенко предпочел поставить в наших отношениях жирную точку.

Сев в машину, я достала смартфон, нашла в контактах номер своего бывшего клиента и набрала его.

— Слушаю вас, Татьяна Александровна! — раздался знакомый голос.

— Иван Сергеевич, мне понадобилась ваша профессиональная помощь. У одного моего знакомого случаются провалы в памяти. Надо бы кое-что проявить, — обозначила я суть проблемы, а потом добавила: — Но по некоторым причинам он не может обратиться к любому специалисту.

— Я вас понял! Скорее всего, речь идет о полной анонимности. Правильно, что обратились ко мне, я обязательно поработаю с вашим знакомым, но только на будущей неделе. Я сейчас в командировке в Москве. Время терпит?

— Думаю, да.

— Как только я вернусь в Тарасов, сразу же позвоню вам, Татьяна Александровна, — заверил меня Савушкин.

— Хорошо, — попрощавшись со своим бывшим клиентом, я отключила связь.

По дороге на свою основную квартиру я решила несколько отклониться от оптимального маршрута, чтобы проехать мимо бизнес-центра «Славянский». Это здание было одним из первых строительных объектов Бусыгина, стилизованных под старину. Горожане отнеслись к его появлению скептически. Само по себе оно было красивым, с лепниной в виде славянских персонажей — громовержца Перуна, райской птицы Сирин и бескрылого Гамаюна. Однако это здание терялось среди соседних непритязательных строений. Бизнесмены жаловались на высокую арендную плату, клиенты — на отсутствие парковки, прохожие — на узкий тротуар, а любители селфи — на троллейбусные провода и рекламные щиты, закрывающие обзор с другой стороны Зерновой улицы.