Винодел - [8]

— Черт побери! — пробормотал Брикс. — Вот же дерьмо!

Он развернулся и направился в сторону винного хранилища. Вейл и Робби последовали за ним.

— Вы в порядке? — спросила Вейл.

Брикс, взяв себя в руки, посмотрел на нее.

— В полном. — Он протянул руку. — Спасибо, что никого сюда не пустили. Где вы остановились? Мне нужно будет взять у вас показания.

— В гостинице «Гребень скалы».

— Я знаю, где это. — Он выудил мобильный и посветил Вейл в лицо, после чего нажал на кнопку, запечатлев ее в памяти телефона. Потом повторил ту же операцию с Робби. Закрыв крышку, он сказал: — Я выйду на связь. Мы займемся этим делом. Выход найдете?

Вейл почувствовала, как у нее поднимается давление. Обычно в такие моменты она говорила или делала то, о чем впоследствии сожалела. Робби, должно быть, почувствовал, как она напряглась, а может, просто успел досконально ее изучить, — во всяком случае, его крепкая рука мигом вцепилась ей в локоть. Прижав Вейл к себе, он развернул ее в противоположном направлении.

— Спасибо, как-нибудь найдем, — сказал он.

Все происходило очень медленно, а голос Робби, ведущего ее по туннелям, звучал будто бы издалека. Когда Вейл пришла в себя, то уже стояла у входа в винную пещеру и прохладный вечерний воздух обдувал ее лицо.

…четвертая

Вернув фонарик Мигелю Ортизу, они сели во взятую напрокат машину и поехали по трассе 29 — молча и теперь уже гораздо медленнее. На дегустации их должны были накормить грандиозным обедом и напоить не менее грандиозными винами, но руководство винокурни предложило выбор: забрать деньги или взять ваучер на повторное посещение. Всех гостей отправили домой под предлогом «прорвавшего водопровода в глубине пещеры». Вейл с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться в голос, когда им объявили причину. Да какая, по сути, разница? После обнаружения трупа хорошее настроение улетучилось, как воздух из дырявого воздушного шарика.

Наконец, когда закат превратился в смутное напоминание об ушедшем дне, Вейл тяжело вздохнула и спросила:

— Куда мы едем?

— В ресторан, который мне посоветовал приятель. Не знаю, будут ли там места, но он сказал, что ради такого ужина можно и подождать.

Робби припарковал «Ниссан Мурано» на стоянке у бистро «Дон Джованни». Вейл тем временем стучала пальцами по клавиатуре телефона: набирала сообщение своему четырнадцатилетнему сыну Джонатану. Пока она не вернется из отпуска, за мальчиком присматривала ее тетя Фэй, специально приехавшая из Нью-Йорка.

Нажав «отправить», Вейл сунула телефон снова в чехол.

Они вышли из машины и направились к ресторану. Вейл еще издали заметила, что окольцовывавшая его крытая веранда полна народу. На столиках, создавая интимную атмосферу, мерцали свечи. Парочки держались за руки, приятели над чем-то хохотали. Зайдя внутрь, Вейл и Робби представились распорядителю, который говорил по-английски с сильным итальянским акцентом. Болтовня посетителей перемежалась позвякиванием приборов. Пахло чесноком, помидорами и оливками.

— Может, это был сам Дон Джованни, — сказал Робби, когда они вернулись на веранду. Остановив официанта, он спросил: — Скажите, это был Дон Джованни?

Официант, парень с оливковой кожей и итальянским акцентом, усмехнулся.

— Сэр, никакого Дона Джованни не существует. Хозяева ресторана — донна Скала и ее муж Джованни. Да, этого человека зовут Джованни.

— Понятно, — сказал Робби. — Это не имя, это обращение — дон.

— Передайте Джованни, что пахнет в его ресторане просто божественно, — улыбнулась Вейл.

Робби поблагодарил официанта и сказал ей:

— Может, я ошибаюсь, Карен, но мне кажется, он и сам это знает.

Сработал телефон Вейл, и она с улыбкой прочла полученное сообщение.

— Джонатан? — спросил Робби.

— К нему вернулось чувство юмора. Это не может не радовать.

Они спустились по деревянным ступенькам в нечто вроде внутреннего сада. Просторная лужайка окружала фонтан с медными скульптурами несколько сюрреалистического вида. Там была лягушка, которая упиралась в квадратный пьедестал передними лапками, а задними как будто перебирала в воздухе; итальянский солдат на тонком шпиле, который свободной рукой держал белый булыжник; повар, который спускался по лесенке с флагом Италии, словно собираясь водрузить его.

Хрустя щебнем, они обогнули фонтан и остановились, чтобы повнимательнее рассмотреть эти произведения искусства.

Вейл оценивающе наклонила голову.

— Интересно.

— Интересно, что бы это значило, — уточнил Робби.

— Солдат выбирает между жизнью и смертью. Зависнув у края пропасти над океаном, он держит здоровенный камень, который на самом деле не смог бы удержать, потому что находится в горизонтальном положении. Это метафорическое изображение человека, который пытается во что бы то ни стало остаться на плаву.

Робби вгляделся в композицию внимательнее.

— Я плохо понимаю, с чего ты это взяла, но пусть будет так.

— Когда в отпуске приходится любоваться художествами какого-то маньяка, это, знаешь ли, настраивает на философский лад. — Она отвернулась от фонтана и села за один из столиков, расставленных поблизости. — Извини, что я опять об этом вспомнила. Мало того что нам пришлось смотреть на труп, так я еще и говорю о нем в этом прекрасном саду.