Вино мертвецов - [14]
– Осторожно, ребятки! Мои милые детки! Тихонько! А не то зашибетесь!
– Пошла ты! – отвечала свора.
– Поосторожнее, прошу вас! Умоляю! Ангелочки мои! Херувимчики! Здесь столько камней!
– Ага! Жожо как раз один сожрал! – орала свора.
Они помчались дальше, а сзади показался муж.
Супруг! Мужчина! Отец семейства! Предводитель! Производитель! Мозг костей человечества! Его хребет! Его сперма, вы слышите, сперма! Он полубог! Квинтэссенция! В рубахе и жилете, с пенсне на носу Он яростно отбивался от настырных детишек – несколько самых мелких ошивались у него между ногами, кусали на ходу за яйца, забирались под брюки, пролезали в карманы, дергали за волоски, карабкались, куда могли, мочились ему в ладонь, испражнялись в другую, отгрызали пуговицы, глотали их, выблевывали, снова глотали, кое-как переваривали. Он отбивался, стряхивал детишек, но они возвращались, он их кусал – они совали ему пуговицы в рот, и он, давясь, глотал. И причитал:
– Видишь, душечка? Ты видишь, что они творят, твои детишки? Так для чего же, спрашивается, открывал я газ? Но все равно – я-не-жа-ле-ю! Нет, душечка! Ведь кое-что мы выиграли: уж больше твоя матушка не явится нам докучать!
Едва он произнес эти неосторожные слова, как в дальнем конце подземелья послышался голос:
– Да неужели? Это же Кармен! Кармен, моя дочурка!
– Мама! – взвыла несчастная.
А муж не сразу понял, что случилось. Застыл, оторопев, пока детишки лопали его жилет. Потом, не говоря ни слова, крутанулся и задал стрекача, а вся шарага – следом, швыряя в родителя камни, осыпая отборной бранью и увлекая за собою матушку с двумя малютками в руках и третьим в животе, она тоже кричала – куда же ты, милый! – и три мерзких скелета насмешливо гикали и бежали за ними вприпрыжку…
Наконец все умчалось и стихло, и Тюлип вылез из укрытия.
Не шевелиться!
От земли шла промозглая сырость. Тю-лип брел вперед, дрожа всем телом. Каждый раз, когда его вытянутая в потемках рука натыкалась на стенку, она покрывалась ледяными каплями. Струйки воды стекали по камням. С противным жирным хрустом лопались под ногами тараканы. Разбегались во все стороны крысы. Пахло плесенью, сырой землей, влажным камнем. Многократное эхо его шагов отдавалось и замирало далеко позади, как будто его преследовала целая толпа мертвецов. Тюлип долго бежал, потом замедлил шаг и наконец вышел к просторной могиле, освещенной сальными свечками.
– Всем привет! – проговорил он, еще не успев отдышаться.
Ответа не последовало.
Посередине могилы скелет с надвинутым на глазницы козырьком и со свечкой в руках лихорадочно суетился вокруг ржавого фотоаппарата.
– Не шевелиться! – прокричал он гулким, как из бочки, голосом, и все кости его заскрипели. – Сейчас вылетит птичка! Не шевелиться!
Перед объективом стояли шестеро рослых легавых в сюртуках и рубашках с жесткими воротничками, из-за которых они так высоко держали голову, словно их распирало от гордости или от их жилетов дурно пахло. На лацканах красовались подобающие форменные нашивки: два скрещенных зонтика и сверху шляпа-котелок. Ниже пояса все шестеро были абсолютно голые, если не считать громоздких сапог на ногах. Они стыдливо прикрывали руками срамное место, зато сзади взору наблюдателя открывался ряд мясистых розовых задниц, – видимо, в таком виде их похоронили.
– Внимание! – возгласил скелет, скрежеща челюстями. – Сейчас вылетит птичка… Сейчас, сейчас…
Он приник к аппарату, поднял свечу и собирался нажать на спуск, но тут второй справа легаш чихнул, да так сильно, что рухнул, распался, разлетелся в прах; когда же этот прах рассеялся, Тюлип с удивлением увидел, что от легавого остались только сапоги, усы, котелок да зонтик.
– Насмарку! – Скелет заломил руки. – Все насмарку! Опять насмарку!
– Не ори! – сказали легавые. – Давай еще раз! Начинай!
– Я-то, конечно, начну, – вздохнул скелет. – Но, господа, прошу вас, будьте внимательны! Готовы? Приступаем… Раз… два…
Он протянул дрожащие костяшки к спуску… Но не успел прикоснуться, как из пупка четвертого легавого слева высунула голову жирная крыса, с любопытным видом зашевелила усиками и осведомилась:
– Что это тут такое делается?
– Насмарку! – исступленно крикнул скелет. – Все насмарку! Опять насмарку! Эта тварь получится на снимке!
– Ну вот еще! – встрепенулся легаш и хлопнул по носу свою квартирантку. – Пошла вон!
– Подумаешь! – возмутилась крыса. – Уж и к окошку не подойди! В духоте, что ли, сидеть?
Она злобно плюнула и, ворча, втянула голову обратно.
– Не шевелиться! – прошептал скелет, утирая слезы. – Раз… два…
– Хи-хи-хи! – Крыса снова высунула морду наружу и тут же втянула ее обратно.
– Насмарку! – взвыл скелет. – Опять, уже в две тысячи семьдесят второй раз все насмарку! Боже правый! За что мне такие муки!
Он уселся на землю и залился слезами.
– Да ладно тебе! – в один голос сказали легавые. – Ничего не попишешь, у каждого свой крест. Если уж ты жалуешься, то что остается делать другим?
И вытянули руки в одну сторону… Тюлип поглядел туда и увидел странную сцену. На камне понуро сидел покойник. Руки его с распухшими пальцами были скованы наручниками. Оба глаза подбиты – под одним красный фонарь, под другим синий, нос раскровавлен, само лицо белое как полотно – и все это вместе смотрелось как диковинный триколор. Несчастный плакал, дрожал и утирал слезы концом савана. Над ним склонился здоровенный легаш с засученными рукавами и дубинкой в руках.
Пронзительный роман-автобиография об отношениях матери и сына, о крепости подлинных человеческих чувств.Перевод с французского Елены Погожевой.
Роман «Пожиратели звезд» представляет собой латиноамериканский вариант легенды о Фаусте. Вот только свою душу, в существование которой он не уверен, диктатор предлагает… стареющему циркачу. Власть, наркотики, пули, смерть и бесконечная пронзительность потерянной любви – на таком фоне разворачиваются события романа.
Роман «Корни неба» – наиболее известное произведение выдающегося французского писателя русского происхождения Ромена Гари (1914–1980). Первый французский «экологический» роман, принесший своему автору в 1956 году Гонкуровскую премию, вводит читателя в мир постоянных масок Р. Гари: безумцы, террористы, проститутки, журналисты, политики… И над всем этим трагическим балаганом XX века звучит пронзительная по своей чистоте мелодия – уверенность Р. Гари в том, что человек заслуживает уважения.
Середина двадцатого века. Фоско Дзага — старик. Ему двести лет или около того. Он не умрет, пока не родится человек, способный любить так же, как он. Все начинается в восемнадцатом столетии, когда семья магов-итальянцев Дзага приезжает в Россию и появляется при дворе Екатерины Великой...
Ромен Гари (1914-1980) - известнейший французский писатель, русский по происхождению, участник Сопротивления, личный друг Шарля де Голля, крупный дипломат. Написав почти три десятка романов, Гари прославился как создатель самой нашумевшей и трагической литературной мистификации XX века, перевоплотившись в Эмиля Ажара и став таким образом единственным дважды лауреатом Гонкуровской премии."... Я должна тебя оставить. Придет другая, и это буду я. Иди к ней, найди ее, подари ей то, что я оставляю тебе, это должно остаться..." Повествование о подлинной любви и о высшей верности, возможной только тогда, когда отсутствие любви становится равным отсутствию жизни: таков "Свет женщины", роман, в котором осень человека становится его второй весной.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.