Вино фей - [79]

— Странно, — пробормотала Черити. — Я сказала, что видела всех Кассиди, но на самом деле я видела Филипа, сэра Бенджамина и Сесили, но леди Изабелл я не видела. Я видела платье леди Изабелл, её шляпку и на шляпке — густую вуаль. Но она никогда раньше не надевала шляпу с вуалью. Она сидела на своём всегдашнем месте, но никого не приветствовала, только слегка кивала на поклоны.

— Она так обычно не делала?

— Не знаю, — призналась Черити, — я никогда к ней особенно не приглядывалась, к тому же мы почти не виделись в последние месяцы. Но я просто осознала вдруг, что её там могло и не быть.

— Но кто мог сыграть её роль?

— Да хотя бы её незамужняя сестрица, мисс Коллинз. У той просто брови потолще и глаза более круглые. А фигурами сестры похожи.

— А мисс Коллинз разве не ходила в церковь со всей семьёй?

— Нет, она ходила в церковь Святого Эдмунда, неподалёку от гильдии обувщиков, за городской ратушей. У неё там дом и в нём девять кошек. Её там так и зовут «мисс Девять Кошек». Я не думаю, что она заменила сестру, просто говорю, что я не видела в этот день лица леди Кассиди.

— Что ещё вы запомнили?

Дальше? Черити снова задумалась. Стэнбридж попытался пригласить мисс Клэверинг. Селентайн Флинн как-то незаметно оттёр его и сел рядом с Клэверингами и леди Рэнделл. Говорили, что все модистки в городе нарасхват, что мадам Мари Дидье привезла из Лондона карету новых перьев, искусственных цветов, атлас, веера из перламутра и лайковые перчатки. Пастор Энджел гремел с амвона о жёнах, которые должны были украшать себя «не плетением волос, ни золотом, ни жемчугом, ни многоценною одеждою, но добрыми делами…», а мадам Дидье, модистка, глядела на него, как Кромвель на роялистов. Рядом с ней сидела Шарлотт Стэнбридж. Она щурилась и показалась Черити совсем невзрачной. Потом, после службы, Черити услышала о театральном представлении и вечернем бале в Фортесонхилле. Размышляя о спектакле, она ушла, а Вирджиния, леди Дороти и сэр Тимоти и все кузены ещё оставались у храма.

Она рассказала об этом, и обратилась к Флинну.

— Мне кажется, вам, на свежий взгляд, должно было запомниться больше.

— Увы, — развёл руками Флинн. — Я едва запомнил тех, кому меня представляли.

— Я тоже не помню лица миссис Кассиди и не могу с уверенностью сказать, что это была именно она, — задумчиво обронил милорд Клэверинг.

— Но не думаешь же ты, Фрэнк, что леди Изабелл Кассиди так возненавидела мисс Вирджинию, что решилась выманить её из дома и запереть в старом склепе? — изумлённо спросила леди Рэнделл. — Только потому, что она расторгла помолвку с её сыном?

Милорд промолчал. В это ему подлинно не верилось. Однако, мисс Тэннант-Росс считала иначе.

— Кассиди живут тут уже два столетия, и то, что какие-то Хейвуды осмелились разорвать связи с их семьёй, она могла счесть оскорблением, — мрачно подтвердила Черити. — Я не могу себе представить, как она это сделала, но то, что она была обижена пренебрежением Вирджинии к её сыну — в этом я не сомневаюсь.

— А как она относилась к мисс Хейвуд до помолвки?

— Хорошо. Джин нравилась ей. За ней давали тридцать тысяч и дом за Энбриджем, он стоит не менее двенадцати, для Кассиди это был во всех отношениях удачный брак и, пока помолвка не расстроилась, никто не вспоминал, что Хейвуды — парвеню. Она не возражала и против женитьбы Винсента на Сесили. Имение Хейвудов ей нравилось, и то, что её дочь станет там хозяйкой, ничуть её не огорчало.

— Да нет же, — покачал головой Клэверинг, — о чём вы говорите? Ширина шагов этого человека почти два фута. И это притом, что на спине его — груз в сто фунтов. Это мужчина. Он высокого роста и немалой силы.

— Мне тоже так кажется, — кивнул Флинн. — Я готов допустить, что гнев леди Изабелл требовал жертвы, но осуществить её месть мог только мужчина. Он же донёс жертву до склепа на спине, одновременно запутал следы, опрокинул в усыпальнице с полок пару дубовых гробов, сбросил их на землю и один поставил обратно, запихнул туда тело полуобморочной девицы и накрыл крышкой. И это все сделала леди Изабелл? Нет, леди и джентльмены, это чересчур.

— Описанный вами портрет, мистер Флинн, указывает на сына леди Изабелл, — подвела итог леди Рэнделл. — Филип Кассиди ростом выше шести футов, он широк в плечах и очень силен.

— Добавлю, прекрасный охотник и очень меткий стрелок, — подлил масла в огонь Селентайн Флинн.

Черити с досадой упрямо покачала головой.

— Не верю. Филип не стал бы так мстить. Люди мелочные чувствительны к обидам и упрямы, а он не расчётлив и не мелочен. Он никогда не злословил и не считал обид — такие не мстят.

— Но если им руководили матушкины мозги…

— Он не маменькин сынок, — пробурчала Черити. — И стал бы её слушать. Он — не хватает звёзд с неба, но это не повод демонизировать его.

— Я бы тоже сказал, что этот молодой человек едва ли способен на подобный поступок, пока его не подтолкут к нему, — мягко заметил Клэверинг. — Но, что, если его действительно к нему подтолкнули? А, впрочем, нет, — перебил он себя. — Я сам чувствую, что тут что-то не то.

— Это то, о чём я вам говорила, — уверенно сказала Черити. — Подтолкни Филипа — да, он может убить. Я даже уверена, что если его спровоцировать — потом не остановишь. Его спасают крепкие нервы и вялость натуры. Он силён и бездеятелен. Но тут действует совсем другой человек. Я же говорила вам, суть в том, что