Вилла была уже близко, и она ушла вперед, а Ветермил отстал. Он сегодня уже испытал судьбу за карточным столом и проиграл. И… и он должен был достать деньги!
Разумеется, он поехал в Женеву и был представлен Ипполиту и Адели Тейс.
– Это мои верные друзья, – сказала Элен Ветермилу, который отнюдь не пришел в восторг при виде лопоухого молодого человека с прилизанными волосами. Вообще-то она познакомилась с ними только в этом году, когда приехала в Экс.
Семейство Тейсов – Адель, ее муж и ее мать Дженни – были закоренелыми преступниками. Они сняли дом в Женеве для того, чтобы грабить большие виллы на озере. Но им не везло, и, прочтя в газете описание драгоценностей мадам Довре, Адель отправилась в Экс. Она хотела подбить на грабеж горничную мадам Довре, но нашла в ее лице не исполнителя, а главаря.
В тот июльский день, сидя в маленьком кафе, Элен Вокье инструктировала своих сообщников так спокойно и методично, как будто речь шла о самом обыкновенном сугубо деловом предприятии. Потом Ветермил еще пару раз наведывался в женевский домик – только он имел возможность свободно разъезжать, – чтобы закончить подготовку, каждый раз меняя парик и усы. На допросе он твердо заявил, что на этих встречах даже речи не было об убийстве. Ни единого слова.
– Еще бы, – с жестоким сарказмом произнес следователь. – В приличном обществе в разговорах всегда остается недосказанность. Что-то нужно додумывать самому.
Непонятно, как можно было обойтись без убийства, поскольку… Но посмотрим, что же там случилось.
В пятницу мадам Довре и Селия обедали на вилле «Флёр». За кофе к ним присоединился Ветермил. Он сидел с ними, пока мадам Довре не собралась уходить, и тогда они втроем прошли через игорный зал. Здесь их разделила толпа.
Гарри Ветермил не сводил глаз с Селии, как положено влюбленному. Казалось, он никого больше вокруг не видит, да и девушка не сразу заметила отсутствие мадам Довре.
– Мы ее легко найдем, – сказал Гарри.
– Конечно, – ответила Селия.
– Давай не будем спешить, – засмеялся Ветер мил. – Наверное, она не против, чтобы ты осталась со мной вдвоем.
Селия улыбнулась, и на щеках у нее появились ямочки.
– Мадам Довре очень добра ко мне, – с очаровательной робостью произнесла она.
– И еще больше – ко мне, – тихо сказал он, и кровь бросилась в лицо Селии.
И тут же он увидел мадам Довре возле одного из столов и рядом с ней – Адель Тейс. Адель еще не успела познакомиться с мадам Довре, это было видно. Она ее как будто не замечала, но постепенно к ней придвигалась. Ветермил улыбнулся, Селия перехватила улыбку, спросила:
– Что там такое? – и начала было поворачиваться в сторону мадам Довре.
– Мне просто очень нравится твое платье, вот и все, – тут же нашелся Ветермил, и Селия опустила глаза.
– Правда? – Она улыбалась. Темно-синее платье действительно очень ей шло. – Я рада. По-моему, оно прелестно.
Ветермил не отходил от девушки весь вечер. Он еще раз увидел мадам Довре и Адель Тейс, но на этот раз они разговаривали. Первый шаг был сделан – Адель познакомилась с мадам Довре. В тот же момент их увидела Селия.
– О, вон мадам Довре! – воскликнула она и сделала шаг в ее сторону. Ветермил ее удержал.
– Кажется, она совершенно счастлива, – сказал он.
И действительно, мадам Довре оживленно болтала, то кивая, то пожимая плечами, и ее бриллиантовое ожерелье так и сверкало. Увидев Селию, она приветливо кивнула и указала на нее своей собеседнице. Адель Тейс с интересом посмотрела и осталась довольна. Бояться нечего: такая юная, такая утонченная – это будет легкая добыча.
– Видишь, ты не нужна мадам Довре, – сказал Гарри. – Пойдем сыграем в «железную дорогу». – И они ушли в другой зал.
Прошло не меньше часа, прежде чем Селия встала и пошла искать мадам Довре. Она нашла ее – та самым задушевным образом разговаривала с Аделью Тейс. Увидев Селию, мадам Довре встала.
– Ты собралась уходить, дорогая? – спросила она и обратилась к Адели. – Это Селия, мадам Россинол, – пред ставила она многозначительно, и в голосе ее мелькнула восторженная нотка.
Селии был знаком этот тон. Мадам Довре гордилась талантом своей компаньонки и, к неудовольствию девушки, любила ею похвастаться. Все трое перебросились незначительными фразами, и мадам Довре с Селией пошли к выходу. В душе Селии нарастала тревога.
Она была от природы необыкновенно восприимчивой, чему Великий Фортинбрас и был в основном обязан своим успехом. У нее был дар мгновенно вес понимать. Она не обсуждала, не вычисляла, не делала выводы – она чувствовала. Предмет ее любви и обожания назвал бы ее «перципиентом от Бога». И сейчас, не услышав еще от мадам Довре ни слова, она знала, что та ужасно возбуждена, и знала почему, и боялась этого.
Полная предчувствий, в машине она ее спросила:
– Значит, сегодня вы встретили подругу, мадам?
– Нет, – ответила мадам Довре, – сегодня я завела подругу. Раньше я не была знакома с мадам Россинол. У нее расстегнулся браслет, я помогла ей, и мы разговорились. Она живет в Женеве.
Мадам Довре помолчала, потом рывком повернулась к ней и заговорила с мольбой в голосе:
– Селия, мы обсуждали некоторые вещи. – Селии стало не по себе. Она прекрасно поняла, какие вещи имела в виду мадам Довре и ее новая подруга. – И она все время смеялась… Это было невыносимо.
