Вилла «Белый конь» - [35]

– Я это понял.

– Бедняжка Томазина, – продолжала миссис Такертон, поправляя волосы. – Вы ведь, наверное, еще не знаете. Она умерла около месяца назад. Энцефалит. Эта болезнь случается у молодых, как говорят врачи. Так внезапно, так ужасно.

– Я знаю, что она умерла. – Я поднялся. – Благодарю вас, миссис Такертон, за то, что вы показали мне дом.

Мы обменялись рукопожатиями.

Уже на выходе я обернулся.

– Кстати, – сказал я, – вам, по-моему, известна вилла «Белый конь», не правда ли?

Насчет реакции сомнений быть не могло. В светлых глазах отразился беспредельный ужас. Лицо под густым слоем косметики побелело, исказилось от страха.

– «Белый конь»? Какой «Белый конь»? Я не знаю ни про какую такую виллу. – Голос прозвучал визгливо и резко.

Я позволил себе легкое удивление:

– О, извините. В Мач-Диппинг есть занятная старинная таверна. Ее очень интересно перестроили. Я там побывал как-то на днях. И в разговоре упомянули ваше имя – хотя, быть может, речь шла о вашей падчерице, она там была, что ли... или о какой-нибудь однофамилице. – Я выдержал эффектную паузу. – У этой таверны особенная репутация.

Я получил истинное удовольствие от своей финальной ремарки. В одном из зеркал на стене отразилось лицо миссис Такертон. Она испугалась, испугалась до смерти, и я мог легко вообразить, каким станет с годами это лицо. Зрелище было не из самых приятных.

Глава 14 РАССКАЗЫВАЕТ МАРК ИСТЕРБРУК

1

– Ну, теперь сомневаться не приходится, – заключила Джинджер.

– А мы и раньше не сомневались.

– Да, но сейчас все подтвердилось полностью.

Я помолчал минуту или две. Представил себе, как миссис Такертон едет в Бирмингем. Встречается с мистером Брэдли. Ее волнение – его успокаивающий тон. Он убедительно втолковывает ей, что нет никакого риска (а втолковать ей это было делом нелегким – миссис Такертон не из тех, кто охотно идет на риск). Я представил себе, как она уезжает, ничем себя не связав, с намерением все хорошенько обдумать.

Возможно, она поехала навестить падчерицу. Или же Томазина приехала домой на воскресенье. Они, вероятно, поговорили, девушка намекнула на предстоящее замужество. А мачеха все время мечтает о ДЕНЬГАХ – не о жалких грошах, о подачке, а о деньгах огромных, целой куче денег, с которыми все на свете тебе доступно! И подумать только, такое богатство достанется этой невоспитанной распустехе, шатающейся по барам Челси в джинсах и бесформенном свитере со своими непутевыми дружками. Почему это ей, девчонке, от которой нельзя ждать никакого толку, перейдет в руки огромное наследство?

И снова поездка в Бирмингем. Больше осторожности, но и больше уверенности. Наконец обсуждаются условия. Я невольно улыбнулся. Тут мистеру Брэдли много не урвать. Эта дама умеет торговаться. Но вот об условиях договорились, подписали какую-то бумажку... и что же дальше? Здесь воображение мне отказало. Дальнейшее представить себе было невозможно. Я очнулся от своих мыслей и заметил, что Джинджер наблюдает за мной.

– Пытаетесь вообразить, как делаются эти дела?

– Откуда вы знаете?

– Мне постепенно становится ясным ваш образ мыслей. Вы ведь старались нарисовать себе эту картину – как она ездила в Бирмингем и что было дальше.

– Верно. Вы прервали ход моих размышлений. Она заключает в Бирмингеме сделку. А дальше?

Мы молча посмотрели друг на друга.

– Рано или поздно, – сказала Джинджер, – кто-то должен выяснить, что же все-таки происходит в «Белом коне».

– Как?

– Не знаю. Это непросто. Никто из тех, кому пришлось там побывать и кто обращался к ним за услугами, никогда не проронит об этом ни слова. Но, кроме них, никто ничего не знает... Что же придумать?

– Обратиться в полицию? – предложил я.

– Безусловно. У нас теперь есть кое-какие данные. Их достаточно, чтобы возбудить дело, как вы думаете?

Я в сомнении покачал головой:

– Не знаю. Доказательство намерений. Вздор насчет подсознательного стремления к смерти. Может, и не вздор, – предупредил я ее возражение, – но как это будет выглядеть в суде? Мы ведь не имеем представления, что в действительности происходит на этой вилле.

– Значит, нужно выяснить. Но как?

– Нужно все услышать и увидеть своими глазами. Но у них ведь сарай какой-то, а не комната – и спрятаться негде, а именно там, по-моему, все и совершается.

Джинджер энергично тряхнула головой, словно взявший след терьер, и заявила решительно:

– Есть только один путь. Нужно стать настоящим клиентом.

– Настоящим клиентом? – Я поглядел на нее в недоумении.

– Да. Вы или я, неважно, хотим убрать кого-то с дороги. Один из нас должен отправиться к Брэдли и договориться с ним.

– Не нравится мне это, – резко произнес я.

– Почему?

– Слишком опасно. Мало ли что может случиться.

– С нами?

– Возможно, и с нами. Но я думаю сейчас о жертве. Нам нужна жертва, мы должны назвать Брэдли какое-то имя. Его можно было бы выдумать. Но они ведь станут проверять, почти наверняка станут, как вы полагаете?

Джинджер подумала минуту и кивнула:

– Да. Жертва должна быть определенным человеком с определенным адресом.

– Вот это мне и не нравится, – повторил я.

– И у нас должна быть веская причина избавиться от этого человека.

Мы замолчали, обдумывая свои возможности.