Вильгельм Телль - [10]

пастух Куони, охотник Верни, рыбак Руоди и еще пятеро других поселян. Все собравшиеся, числом тридцать три, выходят вперед и становятся вокруг костра.

Вальтер Фюрст

Итак, должны мы на земле отцов,

Законном достоянье нашем, тайно

Сходиться здесь, как будто для убийства.

И в ночь, которая покров свой темный

Дает лишь преступленьям и делам,

Что солнечного света избегают,

Мы право добываем, хоть оно

И чисто и светло, как день лазурный.

Мельхталь

Да будет так! Что мрак ночной прядет,

То радостно на солнце расцветет.

Рёссельман

Союзники! Господь мне мысль внушил.

Здесь вместо общины мы собрались

И представляем весь народ по праву.

Приступим к совещанью по старинным

Обычаям страны, как в мирный год;

Что незаконного в собранье нашем,

Оправдывает грозный час. Бог всюду,

Где право защищают от насилья.

И под небесной твердью мы стоим.

Штауффахер

Добро! Держать совет, как в старину.

Хоть ночь теперь — сияет наше право!

Мельхталь

Пусть нас числом немного — сердце здесь

Всего народа, лучшие тут в сборе.

Конрад Гунн

Хоть древних книг у нас нет под рукой,

Но их слова начертаны в сердцах.

Рёссельман

Составим круг, друзья, а в середине

Как власти знак мечи мы водрузим![13]

Мауер

Пусть старшина перед мечами встанет,

А по бокам — помощники его.

Петерман

Здесь три народа. И кому из них

Главой совета подобает быть?

Майер

Об этом Ури пусть со Швицем спорят.

Охотно им уступит Унтервальден.

Мельхталь

Мы уступаем. Мы пришли молить

Своих друзей могучих о поддержке.

Штауффахер

Пусть Ури меч возьмет. В походах римских

Его знамена реют впереди.

Вальтер Фюрст

Нет, предоставим Швицу эту честь.

Мы все горды, что род ведем оттуда.

Рёссельман

Улажу я ваш благородный спор:

В совете — Швиц, в войне пусть правит Ури.

Вальтер Фюрст

(подает Штауффахеру мечи)

Возьмите!

Штауффахер

Нет, вы старшему отдайте.

Иорг Гоф

Здесь Ульрих Шмид старейший между всеми.

Мауер

Шмид человек достойный. Но судьею,

Как крепостной, он в Швице быть не может.

Штауффахер

А Рединг, бывший земский старшина, —

Найдем ли мы достойнее главу?

Вальтер Фюрст

Да будет старшиной, главой совета!

Тот, кто согласен, руку подыми!

Каждый поднимает правую руку.

Рединг

(выходит на середину круга)

Священных книг для клятвы с нами нет.

Но звездами извечными клянусь:

От истины вовек не уклонюсь.

Перед ним вонзают два меча. Все становятся в круг. Швиц занимает середину, правее располагается Ури, левее — Унтервальден. Рединг стоит, опершись на свой меч.

Что привело три горные народа

Сюда на берег озера угрюмый,

В глухой полночный час? Ответьте мне,

Какая цель у нового союза,

Что мы под звездным небом заключаем?

Штауффахер

(выходит на середину круга)

Мы тут не новый заключим союз, —

Возобновляем мы союз старинный,[14]

Он предками основан был. О братья!

Нас разделяют озеро и горы,

Раздельное у нас в лесах правленье,

Но одного мы корня, кровь одна,

И мы пришельцы из одной отчизны.

Винкельрид

Так наши песни память сохранили,

Что мы сюда пришли издалека?

Вы древнюю нам расскажите быль,

И мы скрепим союз наш давней связью.

Штауффахер

Средь старых пастухов живет преданье…

Когда-то жил на севере далеком

Большой народ. Голодный год настал,

И община в такой беде решила,

Чтобы из них, по жребию, десятый

Покинул отчий край… И стало так!

И шли они в унынии, в слезах —

Мужи и жены, семьями, — на полдень,

Мечом чрез земли немцев пробиваясь,

До мрачного лесистого нагорья.

Но, устали и тут не зная, дальше

До той долины дикой шли они,

Где средь лугов река змеится Мутта…

Людских следов здесь не было заметно,

Лишь хижина на берегу виднелась

Да лодочник у переправы ждал…

Но озеро сердито бушевало, —

Невольно задержаться им пришлось!

Глядят вокруг: пустынный край обилен

Прекрасным лесом, ключевой водою.

Им чудилось, они попали вдруг

В отчизну милую… И тут осели.

И выросло средь гор селенье Швиц.

Немало тягот вынесть им пришлось

На раскорчевке леса под хлеба…

Потом, когда земли хватать не стало,

То часть народа двинулась на юг —

До Черного Утеса и до края,

Где, за стеною ледяной, укрыты

Иные племена и языки.[15]

Селенье Станц построили в Кернвальде,

Селенье Альторф — у долины Ройс,

Но общность родовую не забыли.

Среди чужих племен, что с той поры

В долинах здешних мирно водворились,

Мы без труда друг друга отличаем:

В нас кровь и сердце знать себя дают.

(Пожимает всем руки.)

Мауер

Да, сердце в нас одно и кровь одна!

Все

(подавая друг другу руки)

Один народ, и воля в нас едина.

Штауффахер

Немало есть народов подъяремных,

Они завоевателям покорны;

Ведь даже в нашей стороне и то

Средь поселенцев много подневольных:

Они — рабы, и дети их — рабы.

Но мы, потомки истинные Швица,

Свободу сберегли. Князьям вовек

Не подчинялись мы. По доброй воле

Империю заступницей избрали.

Рёссельман

Свободно встали под ее защиту.

В том грамоту нам император дал.[16]

Штауффахер

Власть признает и тот, кто всех свободней.

Нам нужен был глава, судья верховный,

Для разрешенья всяких тяжб и споров.

И наши предки сами, добровольно,

Землей, отторгнутой у дикой чащи,

Почтили императора, главу

Всех итальянских и германских стран,

И свято обещали, как другие

Свободные Империи народы,

Поддержку в войнах. Долг свободных граждан —

Державу, свой оплот, оборонять.

Мельхталь

Что сверх того, то верный признак рабства.

Штауффахер