Викинги - [66]

Ле Биан не заставил себя упрашивать. Он взял одну лопату, а другие дал норвежцам. Все принялись копать. Молодой человек думал про себя, что такие раскопки совсем ненаучны, однако война иногда списывает подобные партизанские налеты. Ле Биан и не думал, что способен на такую силу, с которой копал. Вскоре он дошел до центра холма и уткнулся в каменную стенку. Тогда он стал осторожно, чтобы не повредить то, что внутри, разбирать ее.

Это он делал один, отодвинув норвежцев. Студент снимал камень за камнем и наконец обнаружил остатки деревянной ладьи, а за ними гроб. Ле Биан сделал вывод, что вождь в этой могиле был похоронен по древнему обряду викингов. Чтобы покойник смог уплыть на тот свет, товарищи клали в могилу лодку с уложенной мачтой и свернутым парусом. Обычно клали туда и предметы обихода, и погребальные дары. Поскольку грунт в этих краях богат голубой глиной, дерево сохранилось довольно хорошо. Копая дальше, историк наткнулся на кости. Он попросил норвежцев осветить это место, и в глубокой ночи стал виден сильно поврежденный скелет. Ле Биан принялся ощупывать кости, но того, что хотел, не добился. Это действительно были, видимо, останки Рольфа Пешехода, он же Роллон, но первый герцог Нормандский был совершенно гол. При нем не лежало никаких украшений: как будто с него нарочно сняли все знаки власти.

— А король-то голый, — в отчаянье прошептал Ле Биан.

— Что-что? — переспросил норвежец. — Я не понимаю, чем вы тут занимаетесь, только знаю, что мы очень спешим. Здесь опасно. Вы нашли то, что искали? Угодно вам наконец объяснить, куда вы клоните, или нет?

Ле Биан не удержался и посмотрел на лежавшего навзничь Штормана. Ответил он так, словно обращался к трупу. Да ведь только он и мог его понять.

— Все-таки они сильнее нас, — проговорил он обреченно. — Скирнир Рыжий победил своего врага, хоть и много веков спустя.

С этими словами он бросил лопатку и обратился к норвежцу:

— Можно идти. Мы все были на ложной дороге.

Люди собрались и ушли в ночь. Роллон опять остался один в глубине Увдальского леса. Опять уснул в ночи веков под гнетом своей неразгаданной тайны.

Эпилог

Глава 42

Руан, 1950 г.

Прошло пять лет. Этого времени было достаточно, чтобы вернуться к нормальной жизни, но явно мало, чтобы залечить раны, нанесенные войной. Вернувшись из Норвегии, Ле Биан застал свой город в развалинах. Одной из жертв ожесточенных боев стал собор. 19 апреля 1944 года семь бомб разворотили здание. Вся южная сторона обратилась в руины кроме одной капеллы. Клирос также пострадал. 1 июня добычей огня стала и башня Святого Романа; в пламени расплавились колокола, да и всем зданием оно едва не овладело.

В эти смутные дни обратилась в прах и надгробная статуя Роллона. От гробницы, тянувшей к себе желающих разгадать ее секрет, не осталось ничего. Ле Биан был не суеверен, но подчас невольно видел в этом истинный перст судьбы: как будто необходимо было во что бы то ни стало уничтожить самую память о Роллоне, чтобы тайна его оставалась нераскрытой. Высадившимся союзникам стоило многих трудов выгнать оккупантов. Только 30 августа немцы оставили Руан, причем еще подожгли городской порт. 1 сентября Жорж Ланфри вывесил большой трехцветный флаг на верхушке соборного шпиля. Да, город вышел из войны обескровленным и глубоко больным, но он наконец стал свободным. Помимо тысяч человеческих жертв, нормандский город потерял десяток тысяч домов, некоторые из которых входили в сокровищницу памятников архитектуры.

Ле Биан глубоко жалел об этих невосполнимых для истории утратах, но он знал, что еще больше времени ему понадобится, чтобы загладить память о другой потере. Он пытался узнать что-то о Жозефине. Говорили разное, но, по всей видимости, немцы казнили ее перед самым уходом из города. Как говорил Марк, нескольким головорезам-эсэсовцам специально поручили убрать ее, чтобы она ни о чем не проговорилась после войны. Любой ценой немцы не хотели допустить, чтобы их враги продолжили поиски пресловутой тайны. Больше того: говорили, что после разгрома Германии архивы СС, а прежде всего большинство материалов о работах Аненербе, были уничтожены. Никакие следы этих исследований не должны были пережить Тысячелетний рейх. 22 мая 1945 года Генрих Гиммлер положил конец своей жизни, унеся с собой мечты о сверхчеловеке и об избранной расе — наследнице древних германцев и их родичей викингов.

Итак, все веселились, а Ле Биану победа так и не принесла радости. Для него окончание войны имело горький привкус дорогих утрат. Несмотря на все свои усилия, он так и не раскрыл секрета Роллона, а главное — потерял женщину, которая переменила всю его жизнь, ту единственную, кому он посмел признаться в любви. Призрак Жозефины ни на миг не оставлял его ни днем ни ночью. Тысячу раз ему казалось, что он встретил ее на улице, но тут же иллюзия развеивалась, как мираж невозможной надежды. Однажды в ресторане ему даже показалось, что он уловил запах ее духов. Он долго и пристально смотрел на молодую блондинку на соседнем диванчике так и не придумал, что бы ей сказать, а потом быстро убежал из ресторана. Жозефина его научила жить по-новому, а теперь нужно было учиться жить без нее.