Видение Нагуаля - [3]

Поэтому полной трансформации достигали очень немногие и их успех вряд ли было возможно воспроизвести. Частичные же трансформационные проявления всегда были многочисленны и питали энтузиазм практиков несмотря на то, что они редко улавливали какую-нибудь четкую систему в способах их достижения. Эта неясность и неуверенность вынуждала мистиков сближаться с религией, которая всегда опиралась на надежду как-нибудь договориться с таинственным мирозданием, для чего и наделяла его антропоморфными, человеческими чертами. Ну а сближение с религиозными настроениями еще более укрепляли неизбежные на мистическом пути заблуждения и иллюзии. Такова судьба известной нам магии и мистицизма. Эта тема более подробно рассмотрена мной в книге "Долгий путь магов" (1998), и потому я не буду останавливаться на ней.

Пожалуй, важнейшим итогом драматических исканий магов и мистиков является открытие ими энергетического тела человека. В той или иной форме оно известно всем мистическим и магическим традициям. Его природа понималась ими по-разному, вокруг него возникло множество заблуждений и предрассудков, но сам факт существования неких энергетических формаций, непосредственно связанных с деятельностью восприятия и осознания, никогда не подвергался сомнению.

Одним из самых вредных заблуждений в отношении природы энергетического тела является мысль (безусловно, подкрепляемая религиозным мировоззрением) о принципиальной оторванности его от «грубого» физического тела. Именно здесь находится корень всех метафизических спекуляций, так тесно сближающих религию и практический мистицизм. Мысль о том, будто возможно «освободить» и «трансформировать» душу отдельно от тела, получить доступ к особенно благоприятному типу посмертного существования в бестелесном виде, направила значительную часть магических и оккультных школ по фантастическому и бесперспективному пути. Сегодня нам известно только одно учение о трансформации, сохранившее правильное знание об энергетическом теле и сумевшее эффективно использовать его, — это учение толтекских магов, впервые описанное в великой эпопее Карлоса Кастанеды. Именно в толтекской дисциплине во всем своем подлинном размахе предстают перспективы трансформации человеческого существа, к которой стремились маги и мистики всех времен и культур.

Конечно, Кастанеда не дал исчерпывающего описания открывшейся ему традиции — думаю, для одного человека это непосильная задача. Однако важнейшие принципы и методики все же стали нам известны. Кроме того, значительное место в своих книгах он уделил описанию различных перцептивных и психоэмоциональных явлений, с которыми неминуемо сталкивается практик, идущий по этому пути. Это не просто экзотические приключения, как полагают некоторые его критики, а ценная информация, предупреждающая исследователя о реальных проблемах и трудностях, помогающая избежать ошибок в процессе радикального расширения осознания.

Предлагаемая книга — результат многолетних опытов и попытка систематизации толтекских технологий трансформации энергетического тела. В ней практически не будет философии — желающим ознакомиться с мировоззрением и философско-психологическим обоснованием нагуалистской практики я могу лишь порекомендовать собственные книги, написанные ранее. На мой взгляд, академические диспуты вокруг кастанедовского наследия исчерпали себя. Приведено достаточно аргументов и рассуждений общего характера. Настала пора практического исследования. Оно должно быть методологически выверенным, беспристрастным и ни в коем случае не догматичным — нас не должно смущать, что какие-то моменты, выявленные в процессе работы, не совпадают с кастанедовским «преданием», а какие-то факты вовсе противоречат ему. Только живой опыт и сама методология нагуализма сегодня имеют значение. Конкретные высказывания Карлоса и дона Хуана следует оставить начетчикам, которых в любой традиции духовного поиска хватает.

Поэтому неудивительно, что в данную книгу входит ряд разработок, которые не упоминает в своих книгах Карлос Кастанеда. С одной стороны, это легко объясняется тем, что он на протяжении долгих лет не стремился к исчерпывающему и систематическому изложению знания дона Хуана, а когда, судя по всему, задумал все же сделать это, пришлось вступить в последнюю битву, и великий труд остался незавершенным. С другой стороны, опыт Кастанеды уникален и воспроизвести его невозможно — именно потому, что он обучался у живого представителя традиции, нагваля Хуана Матуса, и постигал тонкости толтекского искусства под его катализирующим воздействием. В результате часть приемов оказалась вне сферы его внимания, поскольку в данном случае они не играли в практике Кастанеды существенной роли. И наконец, нельзя не отметить, что индивидуальные особенности энергетической конституции во многом определяют характер личного опыта, а потому каждый, кто практикует дисциплину толтеков, имеет возможность открыть собственные подходы и варьировать базисные методики. Сейчас, когда традиционной передачи знания внутри толтекских магических союзов больше не существует (хотя некоторые сомнительные авторы вещают обратное и этим создают новую мифологию вокруг учения, описанного Кастанедой), этот момент приобретает особенное значение: только самостоятельные исследования разных по своей конституции практиков могут со временем составить свод знаний, дающий исчерпывающее представление обо всех этапах этой грандиозной дисциплины.