Видение былого - [22]

Тогда киммериец сумел бы развить свои способности и получить образование гораздо раньше и уже в двадцать-двадцать пять лет превратиться в одного из крупнейших монархов столетия, а то и всей Хайборийской эпохи.

Но тотчас встает вопрос: а не является ли своеобразная гениальность нашего короля следствием долгой, трудной, перенасыщенной событиями жизни, превратившей диковатого киммерийского мальчишку в самого великого государя Аквилонии за последние триста лет, прошедшие со времен Сигиберта Завоевателя?

Нет ответа. И никогда не будет.

Тицо получил в наследство от Конана его память, облик и опыт, однако ничему не сумел научиться. Недооценил людей, чего варвар никогда не делал – Конан прекрасно знает: любого противника следует уважать. Тицо не смог или не захотел уважать людей. Полагал себя более разумным, более могущественным и более изворотливым. Хозяин не сумел понять, что же такое человек. И потому проиграл.

…Ямурлак снова повстречал четырех всадников, миновавших высокий полукруг Портала, ясным, солнечным днем и запахами трав.

До времени ехали молча, и только Конн что-то тихо бурчал под нос. Видимо, неизгладимое впечатление произвели суровые пейзажи отцовской родины и странные события, связанные с одним из первых настоящих приключений короля Конана.

Я невольно поставил себя на место Конна и поморщился: воображаю, каково было бы мне, приведись однажды узреть столь отдаленное прошлое. И собственного отца, которому не свершилось полных тринадцать лет. Выдержке и спокойствию Конна можно только позавидовать – с такими качествами, несомненно привитыми самим Конаном, наследник однажды (уже, наверное, очень скоро) станет здравомыслящим и добрым королем.

– Я не понимаю главного,- сказал мне Конан, когда мы проехали по Ямурлакской дороге около двух лиг,- что могут значить испытания, через которые Тицо провел не только меня, но и всех нас. Сначала – Тот-Амон, потом – мое детство и госпожа Миллен… Хозяин дважды вернул мое прошлое, дав возможность либо оставить все как есть, либо совершить крутой поворот. Что окажется третьим?

Знаете, неожиданные и правильные мысли обычно посещают человека столь же внезапно, как ударяет молния или низвергается с небес коршун, падающий на зазевавшегося кролика. Именно это сейчас произошло со мной.

– Конан,- выдохнув, сказал я,- а тебе не приходило в голову, что Тицо ныне испытывает не тебя, а самого себя? Ту сущность, включающую мысли, воспоминания, действия, которые он заполучил много лет назад, позаимствовав твою память? Хозяин – суть твое отражение. И теперь он, просчитав, как бы он сам, Тицо, владеющий частицей личности Конана, действовал в подобных случаях, возжелал посмотреть на твои поступки?

– Думаешь, Хозяин доселе жаждет занять мое место? – ухмыльнулся варвар.- Вспомни, с каким треском малыш Тицо был изгнан из Тарантии. Такое сложно забыть!

Да уж, сложно. Если поначалу на лже-Конана набросилась шайка заговорщиков во главе с Аскаланте, Громалом и свихнувшимся поэтом Ринальдо, пытавшаяся изрубить короля на мелкие кусочки, то спустя несколько мгновений на сцену вышел громадный демон, порождение мрачного волшебства Тот-Амона, который и прикончил самозванца.

Тицо было нелегко развоплотить, однако у чудовища, вызванного стигийцем из Черной Бездны, получилось нанести Хозяину Небесной горы столь тяжелые повреждения, что тот покинул тело и сбежал обратно, в Ямурлак.

Есть основания надеяться на благоразумие Тицо – после подобной кровавой обструкции я бы сто раз подумал, прежде чем совершать новую попытку проникнуть в мир людей. И я полагаю, что если Хозяин однажды решит вернуться, он наткнется на очень серьезного противника в лице Конна.

Наследник тоже не лыком шит, а учитывая папашино воспитание, можно лишь вспомнить знаменитую поговорку, повествующую о яблоне и яблоке, каковое падает от родительского древа весьма недалеко.

…Мы вышли к Розовым холмам, преддверию обиталища Хозяина, внезапно. Справа и позади можно было рассмотреть вересковую пустошь, на которой много лет назад Мораддин, Беллан и я познакомились с василиском Тачем, но как я ни всматривался в протянувшуюся на несколько лиг к полуденному восходу обширную равнину, гигантского ящера не заметил.

Те, кто знаком с полным текстом «Синей Хроники», могут помнить, что издали Тач – безобиднейшее и добрейшее существо – более напоминает ожившую скалу протяженностью едва ли не в полторы тысячи шагов. Василиск – настоящий титан, однако сегодня в округе его видно не было.

Наверняка, Тач перебрался с излюбленного пастбища ближе к горам.

– Ехать осталось недолго,- предупредил я попутчиков, ибо рассмотрел памятные ориентиры: три крутобоких холма, поросшие темными елями и непременным вереском, за ними – глубокая и мрачноватая сырая лощина, в которой и скрывается озеро Зеленой тени.- Поднимаемся на возвышенность, оставляем лошадей, а дальше – пешочком. Склоны уж больно крутые, кони не пройдут.

– Значит, вот как оно выглядит,- покачал головой Конан, едва мы достигли гребня холма.- Немудрено, что Тицо захотел сменить это захолустье на тарантийский дворец. Скромное у него жилище.