ВИА «Орден Единорога» - [40]

Шрифт
Интервал

П.2. Хомоудов находят в капусте.

П.3. Души Хомоудов гроздьями висят в космосе и время от времени вселяются во что попало.

П.4. Хомоуды — это аватары бога Хомы.

П.5. Хомоуды совсем не размножаются. Они вечны и бесконечны». И т.п.

— И они ей позволили взять эту тему? — нервно застучал Санди пальцами по кофейной чашке. Та закричала под ударами столь звонко и жалостно, что юноша тут же прекратил избиение фарфора.

— Конечно. При условии, что по окончании труда ей отрубят голову, а рукопись сожгут.

Пальцы Санди поискали в воздухе в задумчивости и раздражении обо что бы постучать: но все казалось слишком хрупким, кроме, пожалуй, собственного колена. Санэйро сжал пальцы в кулак и стукнул кулаком по колену.

— Мама с папой в истерике кричали: Надо звать сэра Сандонато!..

— Но ты справилась сама, как я вижу…— сощурился рыцарь.

— Угум, — так же сощурилась принцесса и, подавшись вперед, потерлась носом о нос старого друга. Очевидно, между этими двумя существовали и старая симпатия и старое соперничество.

— Как же тебе это удалось, стесняюсь я спросить? Ведь всем известно, что даже за одно упоминание имени священных Хомоудов, в Шановассе не избежать смерти через раздавливание Хомоудом…

— Стойте, стойте, позвольте мне угадать! — азартно завопил Шез. — Внимание! Чудеса психологии! Ловкость рук и никакого мошенства!

Все оживленно заулыбались, с затерянной среди потоков и бабочек лестницы свесилась аккуратно зачесанная девичья головка, с интересом по-птичьи склоненная к плечу, Карита весело зааплодировала.

— Нет! Право же, господа — она прелесть. Самая прелестная прелесть всех времен и народов! А ты, Санди, болван! Целую рончики, Ваше величество!..

…Рэн успел заметить мелькнувший слегка обеспокоенный взгляд, который, против воли, бросила на него Бэт: а ты тоже думаешь, что она самая?.. И на свой страх и риск чуть улыбнулся сомкнутыми губами: самая — ты… Или это им обоим показалось?..

— Не отвлекайся, Шез, давай свою ловкость рук! — Санди раскраснелся, и хотя подбородок его был высоко и независимо задран, взгляд прищуренных глаз растревожено блуждал среди кофейных чашек и золотых приборов.

— Я думаю, между этими двумя постоянные терки наподобие как у Паниковского с Шурой Балагановым в «Золотом теленке»: «— Кража, Шура, только кража! — Ограбление! — Кража! Шура!». Я это к тому, что, если наш обожаемый друг Санди предпочитает рубить с плеча, то леди, наверняка, воспользовалась дипломатией. Приемы юридические, приемы экономические и неземное, опять-таки, обаяние, я угадал?

Удовлетворенное хмыкание сверху подтвердило догадку. И пояснение:

— Она просто отдала им за меня пещеру с буцефалами. Все буцефалы. До последнего цветка. До последней семечки.

— Что?!!


ГЛАВА 21

Жизнь Битьки никогда не была скучна, как бы ни линовал ее в навязчивые графы режим дня. То увидит сразу двух гуляющих с хозяйками такс и придумывает, о чем они могут говорить, то в автобусе на соседнее сиденье сядет дед со шкиперской бородкой и трубкой (старый морской волк?), то ярко-зеленая гусеница переползет дорогу, а то и война с одноклассниками не на жизнь, а на смерть. Однако сейчас у Битьки было такое впечатление, будто кто-то переключает каналы, забавляясь с пультом, и миры, события, люди и существа и антураж обрушиваются на нее словно морские волны. Так что она просто захлебывается впечатлениями и, отфыркиваясь как щенок, ошарашено вертит головой.

Только что бродила она по закоулкам дворца Кариты, где каждый уголок украшен и обыгран, где даже заглянув в замочную скважину, ты можешь увидеть там изображение цветка или загадочную аллегорию. Где вещи говорят друг с другом, где повороты лестниц звучат в унисон с колоннами, взмахами рыбьих хвостов и движениями многоруких богов на росписях. Где действительно, если захочешь присесть, то необходимо сперва убедиться, не устроился ли на приглянувшейся тебе подушечке хамелеон с веточкой сакуры во рту, так гармонирующий с искусно нарисованной на хрустальной стене трещиной. А если хочешь попить, то лучше проверить, может в стеклянном кувшине с золотым вином кучи прозрачных, лишь на просвет заметных, шариков, которые на этом просвете загадочно блестят, но которыми импульсивный человек запросто может подавиться. Здесь окна и зеркала устроены так, чтобы свет заката чертил на стенах загадочные иероглифы на старинном полузабытом языке предков прекрасную, тоже уже забытую почти полностью, только аромат еще чудится, легенду. Только что.

И вот — тяжелые серо-ржавого цвета небеса влажно давят на плечи. А земля — пепельные холмы и неряшливой формы воронки. Птицы, похожие на нарисованные пером «галочки»— ни головы ни хвоста, то ли скаты, то ли просто какие-то треугольники движутся над головой правильными клиньями. Шанавасс.

— Потрясающе, насколько шановасская природа тиранична, — поежился Санди, — я был здесь жалкие года три назад, повсюду расстилались типичные анджорийские ландшафты. Они тоже не беспечальны и не бестревожны, но местные пейзажи всегда меня угнетают угрюмостью и однообразием, впрочем, как и сами неумеренно умные шановасцы.

— Позволю себе не согласиться. Шановасс, одновременно с угрюмостью и однообразием, производит впечатление силы, и это бодрит. Бывают такие лица у невеселых, но сильных и добрых людей. Такой, знаете ли, глыба-лесоруб и пары слов из которого не выжмешь, — со своею обычной учтивостью, но и без тени застенчивости и неуверенности в себе, отметила Лейта.


Рекомендуем почитать
Порог доступности

Молодой ученый Виталий участвовал в создании препарата, способного изменять качества нервных клеток и тем самым в сотни раз повышать степень их чувствительности. Виталий опробовал препарат на себе — и первым из людей перешагнул порог доступности. Теперь он может видеть в темноте лучше кошки, улавливать тончайшие запахи лучше собаки. Его слух теперь чувствительнее любого прибора. Но есть и отрицательная сторона.


Матрица÷Перематрица

«Матрица». Трилогия, имеющая не то что культовый — мифический статус. Такие произведения просто взывают к хорошей пародии! И, конечно, чему быть — того не миновать! «Матрица-Перематрица» — самая нахальная, самая развеселая, самая ехидная из всех возможных пародий на «великую трилогию». Многочисленные интернет-стебы отдыхают! Братья Робертски — против братьев Вачовски!


Мое второе «Я», или Ситуация, не предусмотренная программой

Герой рассказа купил компьютер. Как оказалось, самообучающийся и склонный выходить за пределы практических задач. Конечно, жизнь владельца такого чудесного устройства не могла остаться прежней…


Дело рук компьютера (сборник)

В рассказах сборника поднята злободневная тема — отношения человека и компьютера в современном обществе, — решенная большинством авторов в психологическом аспекте. (аннотация) Общая тема — Человек и Компьютер — объединяет рассказы этого сборника. Тема не только злободневная, ведь компьютеры используются сейчас уже практически во всех сферах, но и позволяющая сделать некоторые прогнозы: какие «думающие» машины нужны человеку в будущем и как сложатся отношения — да, да, именно отношения! — человека и компьютера.


Штирлиц против Империи (1 часть)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Доблестные и благородные повстанцы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.