Ветряная мельница любви - [24]

Де Савен бросился вперед, схватил испанца (это был он) за шиворот и вытащил на балкон. Застигнутый врасплох, тот ругался и грозил. Сообразив, что сейчас произойдет, он истошно завопил, но было поздно. Рамон сбросил незваного гостя с балкона.

Тот упал на лужайку в саду, с небольшой высоты, потолки в гостиничных номерах были низкими. Барон ушибся, но не сломал ни рук, ни ног. Какое-то мгновение он лежал, распростершись на земле, потом, изрыгая проклятия на своем языке, с трудом встал на ноги.

Граф, не дожидаясь, когда он уйдет, вернулся в спальню, где сидела на кровати Валерия.

В ее глазах застыло выражение ужаса, волосы рассыпались по плечам. Он протянул к ней руки, и она, дрожа, прижалась к нему.

— Вы спасли меня… вы спасли меня… Что сталось бы, если бы вас здесь не было?..

Девушка была так напугана, что незаметно для себя заговорила по-английски. Прижимая ее к себе, граф ответил на том же языке:

— Все хорошо, моя дорогая. Он больше не потревожит вас, а я буду вас защищать.

Хотя Валерия еще не совсем оправилась от пережитого потрясения, она сообразила, что он говорит с ней на ее родном языке.

— Так вы… говорите по-английски? — спросила она изумленно.

— Конечно, — отвечал он. — И, возможно, что так вы лучше поймете меня: это никогда не повторится, я вам обещаю!

Валерия с удивлением слушала его. И тут граф, словно не в силах бороться с собой и далее, неожиданно наклонился над ней и коснулся губами ее губ. Она вздрогнула всем телом и закрыла глаза. Рамон целовал ее нежно, словно боялся снова испугать. Для Валерии же в это мгновение словно стал явью счастливый сон, каким казался ей этот день. Рамон словно подарил ей все звезды с неба. Она никогда еще ни с кем не целовалась и не знала, что это может вызвать такие удивительные ощущения. Это было состояние экстаза, когда мысли исчезают и остаются только чувства.

Наконец Рамон поднял голову и заговорил. Голос его показался Валерии странным, как будто незнакомым:

— Теперь ты знаешь, о чем я хотел поговорить с тобой сегодня весь день!

— Я… я не знала, что поцелуй может быть таким… восхитительным, — еле слышно произнесла Валерия.

Вместо ответа граф обнял ее и поцеловал снова, более требовательно и властно. Она ощутила силу его рук. Мир словно исчез для нее, остался только Рамон.

Ей показалось, будто минула вечность, хотя прошло всего несколько минут, прежде чем граф заговорил снова:

— Теперь я должен оставить тебя, моя дорогая. Ты слишком устала и взволнована тем, что случилось. Завтра мы решим, что делать дальше; во всяком случае, нам уже не придется скрывать, что мы с тобой принадлежим друг другу.

— Я… я люблю тебя, — прошептала Валерия.

— И я тебя тоже, — сказал Рамон. — И теперь я буду заботиться о тебе и оберегать тебя.

Он еще раз нежно поцеловал ее. Валерия подумала, что он собирается уходить, потому что не хочет, чтобы Тони, вернувшись, узнал обо всем, что произошло.

— Когда же я уйду, — продолжал граф, — ты запри двери и в спальне, и в гостиной. Вряд ли эта свинья вернется, но я велю портье позаботиться, чтобы никто, кроме твоего друга, не мог войти в номер.

— Испанец… больше не вернется? — спросила Валерия. Вдруг она испуганно воскликнула. — А ты… не убил его?

— Нет, конечно. Но он сильно ушибся и слишком унижен, чтобы снова пытаться тебя преследовать. А завтра я заберу тебя отсюда.

И тут Валерия вспомнила о том, что должно случиться. Эта мысль причинила ей такую боль, что девушка в отчаянии прикрыла глаза.

— Ты устала, — нежно сказал граф. — Доброй ночи, моя радость. Предоставь все мне и думай только о том, как счастливы мы будем.

Он поцеловал ее в лоб, затем встал и закрыл дверь, которая вела в гостиную. На прощание он сказал ей:

— Запрись, как только я уйду, и не думай ни о чем, кроме нашей любви.

Когда он ушел, Валерия, понимая, что должна послушаться его, заперла за ним дверь. Она слышала, как затихли его шаги на лестнице.

Когда девушка снова села на кровать, слезы вдруг потекли по ее щекам.

Она пыталась вытирать их, но не могла остановить этот поток.

Уткнувшись в подушку, Валерия плакала, пока не изнемогла. Тогда она заснула.

Проснулась она от стука в дверь. Вставать ей не хотелось. Она досадовала на того, кто разбудил ее так рано, но услышала голос брата:

— Вэл! Вэл! Проснись!

Валерия села на кровати. Она поняла, что Тони стучится в запертую дверь гостиной.

— Вэл! Ты мне нужна! — снова услышала она его голос.

Она неохотно поднялась с постели, нашла ключ и открыла дверь.

Тони вошел в спальню. Подойдя к окну, он раздвинул шторы. Было еще раннее утро, солнце только что взошло.

Валерия сразу заметила, что с братом что- то не так. Плечо его было обсыпано каким-то белым порошком, а галстук завязан кое-как.

— Что случилось? — спросила она.

— Нет времени объяснять. Мы должны уезжать немедленно. Одевайся и собирайся поскорее, нельзя терять ни секунды.

— Но я… я не понимаю, — испуганно вскрикнула сестра.

— Потом объясню. Делай, как я сказал, и поторопись. Я пойду соберу свои вещи.

Он почти выбежал из комнаты. Валерия быстро оделась, испуганная словами брата.

К счастью, большую часть своих вещей она уже упаковала. Оставалось платье, которое девушка собиралась носить на обратном пути на яхте. Его Валерия и надела. Зная, что в такой ранний час ее едва ли кто увидит, она наскоро уложила свои длинные волосы узлом на затылке и как раз надевала шляпку, когда в спальню снова вошел Тони.