Ветреное сердце Femme Fatale - [49]

Казимир залпом выпил наливку, причмокнул от удовольствия и налил себе еще. Покосился на племянницу и долил стакан доверху.

– Тогда не о чем и беспокоиться, – с апломбом объявил он. – Наверняка какой-нибудь студент-медик позаимствовал в анатомичке части тела, чтобы, значит, дома с ними поработать. Да!

– Дядюшка, ты в своем уме? – сердито спросила Амалия.

– А что такого? – возмутился Казимир. – Какой-то, понимаете ли, лоботряс вез домой учебные, так сказать, пособия… сел в один поезд со мной и случайно перепутал чемоданы. Вот и все!

– А что, такое очень даже может быть, – робко заметил Антоша. – Я однажды видел у дяди в гостинице одного студента, так он живых лягушек резал. По мне – гадость, а он говорил, что так надо для науки.

Вместо ответа Амалия внимательно осмотрела руку и поморщилась.

– Нет, – внезапно сказала она, – студент-медик тут ни при чем. Тела расчленены явно неумело… Руку, например, пытались отрезать по крайней мере в два приема, и только со второй попытки это удалось. – Она вздохнула. – Похоже, мы все-таки имеем дело с двойным убийством.

Казимир в ужасе икнул и налил себе третий стакан. Наливка покойного судьи Нарышкина была чудо как хороша.

– Так что же теперь делать? – спросил Антоша, глядя на Амалию во все глаза. – Идти в полицию?

– И что мы им скажем? – возразила Амалия. – Так, мол, и так, милостивые государи, моему дяде в поезде подсунули чемодан с частями тела? Так его первого же и арестуют.

– За что меня арестовывать? – возмутился Казимир. – Я же ничего не сделал!

– Если бы я не знала, что вы за человек, я бы вас первого велела задержать по подозрению! – отрезала Амалия.

Казимир сокрушенно покачал головой и потянулся к стакану.

– Хватит графин опустошать! – обрушилась на него племянница. – Лучше вспомните, как выглядел ваш попутчик!

– Попутчик?

– Ну да! Тот человек, у которого был такой же чемодан, как у вас! Умоляю, дядюшка, вспоминайте! Это очень важно!

– Я что, должен теперь вспоминать всех своих попутчиков? – снова возмутился Казимир. – Во-первых, когда я уезжал из Петербурга, меня засунули в вагон для некурящих![25] Просто ужас что такое! Какая-то дама все толкала меня в бок… Господи, какая она была страшная! Не дай бог приснится ночью, я сразу же умру! – Он содрогнулся. – Потом мы ехали, ехали… В станционных буфетах подают такую гадость! Потом я заснул и проспал свою станцию. Мне пришлось садиться на поезд, который шел обратно, но он шел куда-то не туда. И еще с меня захотели содрать за билет. Но с какой стати я должен платить, когда просто пропустил свою станцию? Наконец я сел на поезд, который ехал из Москвы, и вот он уже…

– Попутчик! – железным голосом напомнила Амалия.

– Сейчас, сейчас… – забормотал Казимир. – Говоришь, у него должен был быть похожий чемодан? А им не может быть та страшная дама? – Он поежился. – Хотя у нее было пять картонок и сумка с моськой. Собака, между прочим, была симпатичнее, чем она сама, – доложил он.

– Дядюшка, – сердито сказала Амалия, – нас не интересует, как выглядела собака! Нас интересует пассажир, который перепутал чемоданы и который, судя по всему, убил двух человек!

Казимир вздохнул, потер рукой лоб и с тоской покосился на опустевший графин.

– Нет, – объявил он, пожимая плечами. – Говорю же тебе, племянница, я совершенно запутался с поездами. Между прочим, я дворянин, а из второго поезда меня контролер хотел выставить, потому что я билет взять не успел. Насилу я его уломал, и тут оказалось, что поезд едет совсем не туда. Что ты будешь делать! Пришлось опять выскакивать на станции бог знает где… Хорошо хоть мне подсказали поезд из Москвы, который наконец довез меня туда, куда надо. Но как же я измучился, матерь божья! А имение у тебя славное, – заискивающе прибавил Казимир. – Думаешь его продавать или как? За него хорошие деньги выручить можно…

Антоша покосился на лицо Амалии, увидел, каким взглядом она смотрит на дядюшку, и невольно отступил к двери, потому что ему сделалось ну очень не по себе. Однако Казимир, казалось, ничего не замечал.

– Покамест, – сухо произнесла Амалия, – я думаю найти того, кто вместо своего… гм… анатомического чемодана взял ваш. Кстати, что в нем было?

Дядюшка охнул, пробормотал что-то о деньгах с документами и стал лихорадочно рыться в карманах. Однако и портмоне, и бумаги оказались на месте.

– Значит, пропали мои костюмы, – с горечью молвил Казимир. – Ален шил, между прочим, не кто-нибудь! И два цилиндра… – Он чуть не всхлипнул от жалости к себе самому. – Порошки от головной боли, декокт от желудка…

– Впервые слышу, чтобы вы страдали желудком, – не преминула съязвить Амалия.

– Мне лекарство Адочка с собой дала, – объяснил Казимир. – Все-таки дорога, еда скверная, мало ли что приключится?.. Вспомнил! – подпрыгнул он на месте. – Там был шестой том Рокамболя[26]! Господи боже мой, я же не успел его дочитать! Как же я узнаю, чем все кончилось?

– Все кончилось хорошо, – заверил его Антоша, лучась улыбкой. – Он все-таки выбрался из пещеры.

– Да? – усомнился Казимир. – А что было с дочерью герцога, к которой он там в окошко лазил?

– Она вовсе не дочь герцога, ее в колыбели подменили, – объявил Антоша, который почуял родственную душу. – Настоящая дочь герцога, я думаю, будет Сесиль.