Ветер в ночи - [31]

Да, в том поиске Мальца и стаи Слышащий нес ее.

Оша склонил голову. Какими бы напряженными и резкими ни были теперь черты его лица, сейчас, впервые с тех пор, как она увидела его в Колм-Ситте, они стали смягчаться.

На мгновение Винн увидела прошлого Ошу, такого, каким он был в лучшие дни. И хотя больше всего на свете он желал быть анмаглаком, именно его невинное удивление заставило его выглядеть лучше любого из них в ее глазах.

— Но он оставил тебя… прежде чем ты достиг места назначения, — поспешно добавила она.

Оша в смятении посмотрел на неё.

— Нет… — он прервался, будто бы расстроенный. — Он удостоверился, что я, когда проснусь, услышу прибой.

Винн захотелось проклясть себя, и не только потому, что она прервала его теперь, когда он наконец заговорил. Прежний Оша в мгновение ока исчез, его взгляд посуровел. Ей было больно видеть это.

— Но ты всё-таки нашёл дорогу? — спросила она, пытаясь убедить его продолжить рассказ.

— Конечно, — прошептал он, отводя взгляд. — Я был анмаглаком. Мой народ сделает что угодно, чтобы помочь одному из них.

На мгновение в голове Винн засели эти слова: «я был анмаглаком», а не «я анмаглак» — а затем холодный голос Оши внезапно продолжил, отвлекая её.

* * *

Оша не испытал никаких затруднений, пытаясь получить бесплатный проезд на маленьком, одномачтовом рыболовном судне. Это был наилучший вариант, поскольку у него не было места назначения, пассажиров или груза. Хозяйка судна и его малочисленная команда были рады помочь анмаглаку. Он приложил все усилия, чтобы быть приветливым в ответ, и, благодаря своим манерам, получил тёплый приём.

Только в первый день, когда они направились на юг вдоль восточного побережья, приближаясь к внешней границе земель его народа, он внимательно рассмотрел камешек, хранившийся в кармане его серо-зелёного плаща.

Какие неизвестные причины вынудили хейнасов вызвать во второй раз именно его из всех анмаглаков?

Он не мог найти ответ.

Что хуже всего, следующие два дня, теперь, когда он больше не цеплялся за загривок клуассаса, у него появилось слишком много времени, чтобы думать. То и дело в памяти всплывали лица Леанальхам и Глеаннеохкатвы, отставленных в горе без помощи или утешения. Но на третий день он начал всматриваться в береговую линию, поскольку Бротандуиве дал ему четкие указания относительно того, что искать.

Когда за бортом показался пляж, и он увидел, что прямо над ним возвышается пик отдаленной горы, у него закололо в груди. Ему было трудно дышать, когда он отошёл от борта и приблизился к хозяйке судна.

Команда без колебания поделилась с ним своими и без того скудными припасами. Оша чувствовал себя недостойным: он был здесь только потому, что греймазга нарушил священную клятву. И все же вызову нельзя было отказать, или священные связи с хейнасами могут быть потеряны — и всё по вине Оши. Если хейнасы позвали его, он ответит.

Поэтому он сошел в спущенный на воду ялик и позволил везти себя к берегу. Оставшись в одиночестве, он направился к горам.

Голос Бротандуиве пронзал его ум словно нож.

В прошлый раз, когда он совершал путь сюда, его глаза были завязаны и он следовал за старшим членом касты, но знал, что потребовалось три дня. Теперь же он шел с открытыми глазами, направляясь прямо в горы… пока не увидел другой пик, ближе и со сломанной вершиной.

По пути встречались бурные реки, обеспечивая его и пресной водой, и рыбой. Он старался не думать о своих повседневных потребностях. Не торопясь, он нашёл крепкий сук и сделал факел, используя вещи, взятые с рыболовного судна. Оша знал, что факел понадобится.

Под конец третьего дня он нашёл скат. Его задний конец был частично скрыт выступом. Он никогда не заметил бы его, не зная точно, что искать.

Он помнил подъём на него, когда, ничего не видя, поскользнулся и съехал на скалистые обломки в его основании. Поколебавшись немного напоследок, Оша поднялся вверх ко рту тоннеля… и остановился.

Он встал на колени и ударил стилетом по кремню, чтобы зажечь факел. Шаг за шагом продвигаясь вперёд, он слышал лишь эхо своей поступи, отдающейся от грубых каменных стен. Он спускался всё ниже, а потом тоннель повернул, и он начал чувствовать лёгкое головокружение, воздух стал неприятно теплым.

Стены были неровными, но пол — гладким, а затем он внезапно вышел из тоннеля в пещеру. Его глаза немедленно уловили единственное яркое пятно.

Большой овал из мерцающего металла с него ростом был вделан в дальнюю стену.

Мелко выдохнув в горячем воздухе, он направился к нему. Левой рукой поднимая факел, он пристально оглядел металлическую пластину. Его глаза уловили едва различимый прямой шов. Овал, казалось, был разделен сверху вниз на две половины по центру, но он не видел ручки или способа открыть их. Оранжево-желтый свет факела вспыхивал на идеально отполированной поверхности, окрашивая серебристый металл, слишком светлый для стали.

Портал был сделан из того же самого материала, что его инструменты и оружие анмаглака.

Оша уставился на него, вспоминая слова Бротандуиве: «Оказавшись в пещере, ты поймёшь, что надо делать. И когда достигнешь портала из белого металла Пылающих…»