Ветер стихий - [7]

Выразил сомнения в адекватности такого подхода.

— Во-первых, ты не владеешь всей информацией, — усмехнулся невидимый старик, ничуть не обидевшись. — Во-вторых, для глухих повторяю. У меня ограниченны ресурсы и возможности. Что смог, то и сделал. В-третьих, кто сказал, что ты единственная гирька, брошенная на чашу весов?

Испытал то самое чувство, когда сообщают, что ты не единственный кандидат на вакантную должность. Мол, у тебя только пять минут на собеседование, а потом в кабинет зайдёт следующий соискатель, а ты отправишься туда, откуда пришёл. А если будешь умничать, то пошлют ещё дальше.

— В-четвёртых, гибель кунан Сами всего лишь отсрочит исполнение моих планов, но никак не сорвёт. Подожду другой возможности. Век, два, пять. Уж что-что, а терпению я научился. Важен лишь результат.

Довольно откровенно, за что отдельное спасибо. Хоть и неприятно такое слышать, но полезно. Действительно, кто сказал, что я единственный и неповторимый избранный, которого обязательно нужно облизывать со всех сторон. Марку вон тоже облизывают и где в итоге она оказывается. Мало ли что обещают всевозможные истории о попаданцах. Не они же их пишут.

— Как узнаю, что задание выполнено? — задал очень важный для любого работяги вопрос.

Знаем мы эти, ты начни, а там решим, где закончить. И когда. Границы лучше разметить сразу, чтобы не перепутать, где свои интересы, а где чужие.

— Пришлю сообщение через вестника снов. Не пропустишь. Это, если не помрёшь раньше и не услышишь всё лично от меня. Подожди, — внезапно на что-то отвлёкся. — Превосходно. Нашёл подходящий сосуд. Готовься, — судя по резкой смене интонаций, старец внезапно засуетился.

Он, оказывается, не столько со мной разговаривал, сколько убивал время за разговорами, занимаясь активными поисками. Пришла пугающая мысль, а если бы сразу, на первой же секунде нашёл подходящий сосуд, что тогда? Услышал бы хоть что-нибудь толковое, кроме короткого, — Привет-пока. Вот фотка девочки, найди и приведи по адресу, написанному на обратной стороне.

— Тебе пора, — обрадованно сообщил загробный, теперь уже, работодатель.

Не успел и слова сказать, надеюсь, приличного, как белая комната исчезла. Вообще, всё исчезло, включая возможность осознавать происходящее.

Глава 2

Очнулся совершенно в другом месте, испытывая всю палитру ощущений смертного тела. Судя по первым секундам, не самым приятным, мёртвым быть не так уж и плохо. Ничего не болит, не чешется, не давит куда не нужно. С раздражением отпихнул обломанный кусок деревяшки, упирающийся прямо в бок. Заставляющий лежать в неудобной позе. Хорошо хоть не пропорол ничего. Проведя языком по пересохшим губам, понял, забыл перечислить жажду.

Закашлявшись, с трудом, мучаясь словно после жесточайшего похмелья, поднялся с груды битого, строительного мусора, в который превратился угол дома и частично крыши, завалившей прежнего владельца этого тела. Застонав от сильной головной боли, неожиданно возникшей после неосторожного движения шеей, автоматически схватился за больное место. Рука нащупала мокрое, липкое пятно на макушке. Кажется, мне, то есть ему, нет, теперь уже мне, пробило голову куском рухнувшего потолка.

— Никто не обещал, что будет легко, — напомнил себе довольно мелодичным, незнакомым голосом.

Посмотрев на ладонь, увидел тёмно-синий цвет кожи типично эльфийской руки. В представлении обывателя, избалованного видеоиграми. Спасибо, всю жизнь мечтал побыть в шкуре бисёнэна. Если что, это был сарказм. Сволочи, верните мою мужественность, мускулистость, небритость и воню…, э нет, её можно не возвращать. Боюсь, варяжские идеалы мужской красоты тут не в моде. Слава богу, хоть кровь привычно красная, а не какая-нибудь радужная. Внутренний эстет этого бы не пережил. Убился бы от истерики, требуя топор, чашечку кафе и круассанчик. Хорошо хоть перфекционисту ничего не грозило. Правда, красноту слегка разбавлял фиолетовый оттенок, но это ничего. У всех свои недостатки.

— Ну что же, приятно познакомиться, безымянный представитель народа дари. Пока не знаю, насколько это хорошо или плохо. Скажу, как увижу, с какой стороны дадут подержаться за местную социальную лестницу, — попытался привести мысли, а главное нервы, в порядок, отчего так тянуло на глупые шуточки.

На вид, скорее на ощупь, зеркала то нет, я довольно молодой, смею надеяться, красивый, а по одежде, ещё и обеспеченный парень. Завидный жених. Крестьяне, в качественных, хорошо окрашенных шелках не расхаживают. Мозолей на руках нет, да и ногти ухоженные, чистенькие.

Одежда удобная, почти невесомая. Выглядит хоть и довольно простенько, но вместе с тем, изысканно. Из украшений или иных висюлек, только тонкий серебряный браслет на руке, покрытый искусной гравировкой замысловатых узоров. Сильно напоминающих геральдические, в которые вплетены незнакомые слова, и близко не похожие на арабскую вязь, напрашивающуюся по окружающему антуражу.

Прислушавшись, с удивлением обнаружил, что вокруг как-то подозрительно тихо. Ни криков, ни звона железа, ни иного шума, положенного при большом переполохе. Неужели опоздал. Забеспокоившись, поспешил выбираться из развалин. Но, осторожно, стараясь не шуметь и не светиться в полный рост в проёмах. Кто знает, кто тут победил. Наши, или не наши. И как их друг от друга отличить при встрече.