Ветер с горечью полыни - [16]
Валентина поднялась, высокая, красивая, полная женской привлекательности. Никак не верилось, что это бывшая штатная пациентка психбольницы. Она хочет построить дом, чтобы доказать всем, что не дура, не «чокнутая», а нормальная, практичная, хозяйственная. И, как раньше, красивая.
Как только она вышла, Андрей бросился к телевизору: а вдруг в Москве что произошло. Но тут же открылись двери — вошел высокий сутуловатый мужчина в очках, седовласый, с красным обветренным лицом. Художник Виктор Грищенко. Сахута знал его уже давненько. Они познакомились, когда Андрей работал в райкоме. Однажды долго беседовали, когда возвращались с семинара из Слуцка. Года два назад, видимо, по команде из Москвы, местные идеологи начали возить творческую интеллигенцию в передовые колхозы, в лучшие районы, чтобы творцы своими глазами увидели высокие достижения социализма с человеческим лицом.
С первым семинаром, который проводился на Брестчине, случился курьез. Пригласили многих известных литераторов, художников, артистов, режиссеров. Семинаром должен был руководить сам первый секретарь ЦК. Все приглашенные охотно согласились поехать на Брестчину, список получился слишком длинный. Когда его положили на стол первому, он поморщился, нахмурился, заерзал в кресле, будто оно стало жестким, и коротко приказал: «Подкоротить!» Вот тогда Виктор Грищенко и позвонил в обком Сахуте:
— Ну что это делается? Пригласили на семинар. Я согласился. Отложил все свои дела. А сегодня позвонили из Союза художников: простите, вас в список не включили. Безобразие!
— Виктор Иванович, не обижайтесь. Ваш Союз тут не виноват. Не смогли взять многих известных людей. Даже главного редактора «Вожыка» не включили в список. Остался дома.
— Ну, хрен с ними, — повеселевшим голосом ответил художник. — Зато из моей головы ежика вы прогнали. А то шевелится мысль-заноза, колется, будто ежик: почему не взяли меня? Кто вычеркнул? Вы успокоили.
Удовлетворен разговором остался и Сахута: он считал, что успокоить человека, поддержать в нем душевное равновесие — очень важно. Особенно для человека творческого, ибо ничего стоящего не напишешь, не нарисуешь, не создашь, если на душе кошки скребут, когда точит ее червяк сомнения, если в душе нет гармонии и согласия.
Сахута поднялся, выключил телевизор, подал руку гостю.
— Что там, в Москве? Может, пусть работает телевизор?
— Нет, Виктор Иванович, вы ж пришли ко мне не телевизор смотреть. Наверное ж, дома есть свой, как когда-то писали, голубой экран. Садитесь, рассказывайте. Какие у вас проблемы? — Сахута пригласил гостя за маленький приставной столик, сам сел напротив. — Слушаю вас внимательно, Виктор Иванович.
— Телевизор у меня, конечно, есть, да редко включаю его. И знаете почему?
— Ну, почему? — повторил вопрос Сахута, пристально взглянул на своего собесянника, не понимая, к чему он ведет разговор.
— Страшно включать. Убийства, насилие. Кровь льется с экрана. А посмотрите на афиши кинотеатров! А загляните на вернисажи. Ужас что твориться! Чернуха, порнуха, безвкусица правят бал. Вот поэтому я с надеждой услышал сообщение о ГКЧП. Надо наводить порядок. Но поглядел на заговорщиков… Ну, пресс-конференцию послушал. Видно, ничего у них не получится. Ситуация в стране ужасная. Кризис разрушает экономику. Упадок морали. И знаете, Андрей Матвеевич, не базис виноват, а надстройка. Простите за эту марксистскую формулировку. Утрата духовности. Пренебрежение извечными традициями.
— Виктор Иванович, вы правду говорите. Я разделяю вашу тревогу, вашу озабоченность.
— Вы, может, и понимаете, а ваше начальство… Высший эшелон власти — вряд ли. Нас ждет погибель, если не начнем возрождать культуру. Мы взрастили человека плотского, который существует по-животному.
— Я не согласен. Это не так.
— Минуточку, Андрей Матвеевич, я не закончил мысль. Дело в том, что наша идеология была направлена не на жизнь… полноценную, полнокровную человеческую жизнь, а на борьбу за светлое будущее. И наиболее полное удовлетворение потребностей населения.
— Беда в том, что нам не удалось полностью удовлетворить эти потребности, — довольно резко сказал Сахута, поскольку его начала злить ученая демагогия гостя. Пришел на прием, так говори, чего ты хочешь, а не напускай тумана. Тут и так кошки на душе скребут.
Вдруг резко зазвонил телефон.
— Слышал новость? — спросил Петро Моховиков. — Так вот, позвонили из Москвы, с центрального телевидения. ГКЧП арестовано. Путч провалился. Если бы они победили, были б героями. А так — путчисты. Как писал когда-то венгр Шандор Петефи: «Мятеж не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе». Говнюки, даже имея власть, не смогли ничего сделать. Авантюристы. Какие сегодня планы? Давай встретимся.
— Трудно сказать. У меня человек сейчас. Позже перезвоню.
Виктор Иванович понял, что известие важное, поскольку на лице хозяина кабинета отразилась встревоженность.
— Может, про Москву что? Про ГКЧП?
— Да, путчисты арестованы. Недолго музыка играла…
Художник почти теми же словами, что и Петро, принялся поносить авантюристов, бездарных организаторов, закончил с усмешкой:
Леванович /Леонов/ Леонид Киреевич родился 14 сентября 1938 года в деревне Клеевичи Могилевской области. Автор многих книг прозы и публицистики. В 1991 г. в издательстве «Советский писатель» вышла книга повестей и рассказов «Якорь надежды». Лауреат Литературной премии Ивана Мележа и премии Федерации профсоюзов Беларуси.Живет в деревне Петрилово Вилейского района Минской области. Родную деревню уничтожил Чернобыль. Занимается пчеловодством, сеет гречиху, донник, фацелию.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Действие разворачивается в антикварной лавке. Именно здесь главный герой – молодой парень, философ-неудачник – случайно знакомится со старым антикваром и непредумышленно убивает его. В антикварной лавке убийца находит грим великого мхатовского актера Гайдебурова – седую бороду и усы – и полностью преображается, превращаясь в старика-антиквара. Теперь у него есть все – и богатство, и удача, и уважение. У него есть все, кроме молодости, утраченной по собственной воле. Но начинается следствие, которое завершается совершенно неожиданным образом…
Чтобы понять, о чем книга, ее нужно прочитать. Бесконечно изобретательный, беспощадно эрудированный, но никогда не забывающий о своем читателе автор проводит его, сбитого с толку, по страницам романа, интригуя и восхищая, но не заставляя страдать из-за нехватки эрудиции.
Наши дни. Семьдесят километров от Москвы, Сергиев Посад, Троице-Сергиева Лавра, Московская духовная семинария – древнейшее учебное заведение России. Закрытый вуз, готовящий будущих священников Церкви. Замкнутый мир богословия, жесткой дисциплины и послушаний.Семинарская молодежь, стремящаяся вытащить православие из его музейного прошлого, пытается преодолеть в себе навязываемый администрацией типаж смиренного пастыря и бросает вызов проректору по воспитательной работе игумену Траяну Введенскому.Гений своего дела и живая легенда, отец Траян принимается за любимую работу по отчислению недовольных.
Роман «Нечаев вернулся», опубликованный в 1987 году, после громкого теракта организации «Прямое действие», стал во Франции событием, что и выразил в газете «Фигаро» критик Андре Бренкур: «Мы переживаем это „действие“ вместе с героями самой черной из серий, воображая, будто волей автора перенеслись в какой-то фантастический мир, пока вдруг не становится ясно, что это мир, в котором мы живем».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Горькая и смешная история, которую рассказывает Марина Левицкая, — не просто семейная сага украинских иммигрантов в Англии. Это история Украины и всей Европы, переживших кошмары XX века, история человека и человечества. И конечно же — краткая история тракторов. По-украински. Книга, о которой не только говорят, но и спорят. «Через два года после смерти моей мамы отец влюбился в шикарную украинскую блондинку-разведенку. Ему было восемьдесят четыре, ей — тридцать шесть. Она взорвала нашу жизнь, словно пушистая розовая граната, взболтав мутную воду, вытолкнув на поверхность осевшие на дно воспоминания и наподдав под зад нашим семейным призракам.