Ветер с чужой стороны - [15]

— Но я же объяснил вам, товарищ старшина, что не заметил этого. Я уже попросил у вас извинения и дал обещание…

— Вы уже сто раз обещали, — перебил Громобой. — Пора бы исправиться? Пора! А вы все благородствуете.

Сороколист взглянул на него с усмешкой.

— "Благородствуете"? Интересно…

— И ничего тут нет интересного! — Запальчиво выкрикнул старшина. — Недисциплинированность!..

Портнов слушал, поглядывая на обоих.

— Все-таки, почему вы отвлеклись от дневальства?

Сороколист поднял на него свои янтарные удивленные глаза, глаза человека, которого никак не могут понять.

— Понимаете, товарищ капитан, если бы вам попалась в руки книга гроссмейстера Ботвинника "Избранные партии", вышедшая еще в пятьдесят первом году…

— При чем тут Ботвинник, слушайте? — нахмурился Портнов.

Но Сороколист ничуть не смутился.

— У Ботвинника есть слова о том, — продолжал он, — что каждый шаг по пути творческого совершенствования становится все труднее, что необходимо научиться хорошо анализировать и комментировать партии, чтобы можно было критиковать свои собственные ошибки и достижения.

— Ну, и что же?

— Понимаете, в последнем номере журнала "Шахматы в СССР" напечатан очень интересный этюд…

В это время зазвонил телефон, и Портнов, почувствовав облегчение, взял трубку.

С участка докладывал рядовой Семыкин. Он задержал у речки гражданина с подозрительным пропуском.

— А что у него там? — спросил капитан.

— Подпись неразборчива, непонятно кто выдал…

Портнов немного подумал.

— Так… Сейчас пришлю к вам старшину. Ждите.

Громобой соскочил с подоконника и вопросительно посмотрел на капитана.

— Возьмите одного солдата, в машину, и — на речку! Там Семыкин кого-то задержал.

Старшина быстро вышел.

— Разрешите и мне, товарищ капитан? — неожиданно сказал Сороколист.

— Что — разрешите?

— Вместе со старшиной, товарищ капитан! Разрешите? — Он умоляюще смотрел на Портнова. "Может, разрешить? Это будет в духе советов полковника", — подумал капитан. И он сказал:

— Идите. Передайте старшине, что я приказал.

— Благодарю вас! — Сороколист неуклюже повернулся и побежал во двор, где старшина уже садился в машину.

Портнов усмехнулся. "Благодарю…" Не солдат, а доктор наук какой-то, честное слово! Но в глубине души он все-таки немного завидовал этому Сороколисту. Как он здорово начал объяснять насчет шахматных теорий! Только выйдет ли из него толк? Еще рано загадывать: то ли получится из него второй Ботвинник, то ли нет?

Он представил себе, как Громобой изумленно уставится на Сороколиста, увидев, что тот лезет в машину, и не будет ничего удивительного, если старшина прибежит сейчас в канцелярию…

Нет, уехали. Часовой уже закрывал за машиной ворота. Сейчас они едут вместе, и в душе у старшины, вероятно, все кипит. "Ничего, — усмехнулся Портнов. — Дело у речки не такое уж серьезное. Проверить пропуск и, в случае необходимости, привезти задержанного на заставу. Дело обычное",

Капитан вышел на крыльцо. Стоял жаркий душный полдень. Небо заволокли тяжелые свинцовые тучи. Они редко когда рассеиваются в этих местах, обильных испарениями и туманами. Дышалось трудно, как в парной бане.

Портнов прошел к зеленым решетчатым воротам, посмотрел на шоссе. Отшлифованное колесами машин, оно шло мимо самой заставы и соединяло город с пограничными селениями. Проехал битком набитый автобус, промчались два такси, протарахтела повозка, груженная початками кукурузы. Возница Вано Хоцковели, весовщик из соседнего колхоза, завидев капитана, приветливо поднял руку. Портнов знал не только этого веселого, лохматого Вано, но и всю его родню до пятого колена. Он знал каждого жителя окрестных селений. Здесь только так и можно служить: зная своих, сразу замечать нездешних.

…Часовой открыл ворота, и "газик" с брезентовым верхом въехал во двор. Первым из нее вылез Громобой, потом — мужчина в соломенной шляпе и за ним Сороколист с автоматом на шее. Старшина и мужчина остались у машины, а Сороколист направился прямо к Портнову, стремительно бодая воздух лобастой головой и тараща свои большие глаза.

— Товарищ капитан…

— Ну, что у вас? Кого задержали? — спросил Портнов.

— Я не знаю, проверял старшина. Понимаете, я забыл взять оружие, и старшина приказал мне доложить вам об этом.

— Как забыли? У вас же автомат или что?

— Извините… — чуть смутился Сороколист. — Я взял его уже после. Одним словом, после того как старшина сделал мне замечание. А сначала я сел в машину без оружия.

Час от часу не легче!.. И самое поразительное — этот шахматист смотрел на него спокойно, невинно, как будто ничего не случилось.

— Почему же вы забыли, позвольте вас спросить? — холодно выдавил из себя Портнов.

— Понимаете, я, собственно, не забыл, а просто очень торопился и боялся, что старшина уедет, не дождавшись меня. Но вы, пожалуйста, не волнуйтесь, в конце концов я же взял с собой автомат.

Нет, с ним невозможно говорить серьезно!

— Уходите с глаз долой, и чтоб больше я вас не видел!

Портнов окинул задержанного внимательным взглядом. Соломенная шляпа, клетчатая рубашка, серые брюки, ботинки на толстой подошве. В руках рюкзак и толстая суковатая палка. Любопытно… На вид лет сорок — сорок пять, а может, и больше. Орлиный профиль, чисто выбритое лицо, живые голубые глаза. Держится непринужденно, с достоинством, словно ничего не случилось.