Ветер разлуки - [3]

Нарастающее волнение в стране встревожило британский парламент. Непокорных шотландцев надлежало усмирить и подчинить прежде, чем недовольство выльется в новое восстание. С этой целью правительство разместило на территории Хайленда несколько военных отрядов, которым было вменено в обязанность умерить пыл горцев. По приказу генерала Уэйда, командующего силами королевской армии в Шотландии, особые отряды солдат вгрызались в гранит Хайленда, прокладывая дороги, которые должны были облегчить военным доступ во все уголки страны. Он же инициировал восстановление всех существующих фортов и приказал построить форт Август на северном берегу озера Лох-Несс. В довершение всего в кланах Хайленда, верных ганноверскому дому, Уэйд набрал полк, который получил название «Черная стража».

Большинство горцев враждебно встречало любые перемены. Предводители некоторых кланов пытались усовершенствовать традиционные приемы земледелия, однако население упорно противилось всему «английскому». Наш клан не стал исключением. Контрабанда и кража скотины у соседей оставались главными источниками наших доходов. Благодаря им мы выживали, от них шли и наши самые большие беды.

С годами Лиам расширил свою сеть незаконной торговли спиртным и табаком. Одним из его постоянных пособников стал житель Глазго по имени Нейл Кэддел – человек, не обремененный высокими моральными устоями. У Кэддела было несколько факторий в американских колониях, он сам устанавливал цены и не платил англичанам пошлин, которые считал мошенническими. «Эти их законы обогащают правительство деспотов!» – часто повторял он.

Несколько раз Кэддела арестовывали за неуплату налогов, однако ему всегда удавалось выкрутиться. Дело ограничивалось уплатой штрафов. Что ж, даже чиновнику на таможне и судье трудно отказаться от туго набитого кошелька… В общем, наш делец довольно-таки быстро возвращался к старому. Но однажды везению его пришел конец. В 1736 Кэддел снова попал под арест, однако на этот раз Lord Advocate[3], который рассматривал дело, не согласился обменять оправдательный приговор на звонкую монету, и Кэддела приговорили к смерти. После казни пособника Лиам стал намного осторожнее. Он снова стал заниматься торговлей скотом и постепенно забросил контрабанду спиртного.

Дункан, который все эти годы воровал скот по всему Хайленду, с радостью отправился с отцом в Леннокс. Там они вступили в сговор с неким Бухананом Макэром и сыновьями покойного Роб Роя Макгрегора. Дункан особенно обрадовался встрече с Джеймсом Мором, с которым они всегда были хорошими товарищами. Макэр и Макгрегоры промышляли вымогательством, которое англичане называли black mailing[4]. Этот новый способ добывать деньги представлялся мне не менее опасным, чем обычное воровство. Но что я могла поделать? Это доставляло Лиаму удовольствие, и он без конца повторял: «Нужно же на что-то жить!» В общем, еще один пример прагматизма по-шотландски…

– И правда, нужно же на что-то жить… – прошептала я задумчиво.

Прикосновение теплой ладони к моему плечу вернуло меня к реальности. Я повернулась к Дункану и прочла во взгляде его синих глаз тоску. Он быстро отвел глаза. Теперь он смотрел на близнецов, которые играли в войну.

– Я забираю их с собой.

– Дункан, им всего тринадцать! Марион их ни за что не отпустит…

– Я так решил. Ей нужно больше отдыхать. Я очень беспокоюсь о Марион, мама. Ее больше не лихорадит, но она все равно очень слаба. А впереди зима… Со мной им будет лучше. Я и их братья Дункан Ог, Ангус, Джеймс и Колл присмотрим за ними. Да они и сами почти взрослые…

Услышав это, я невольно нахмурилась. Последние слова сына напомнили мне обещание, которое он дал мне одним мрачным утром и не смог сдержать. Тогда мужчины клана уходили, дабы пополнить ряды армии якобитов под предводительством графа Мара. То было в 1715 году, – как мне теперь казалось, очень-очень давно. Однако воспоминания о том дне были так свежи, словно это случилось вчера. К несчастью, Ранальд так и не вернулся из битвы при Шерифмуре. Я знала, что Дункан считает, что в этом есть доля его вины. Но я ни разу его не упрекнула. Таковы правила войны: человеческая жизнь – это всего лишь разменная монета в борьбе за «высокую цель».

Мы оба надолго замолчали. Вихрь времени взметнул пыль, которой за долгие годы успели покрыться воспоминания. Неумолимая память… Временами она к нам благосклонна, а временами – жестока. Какое это все-таки чудо, когда вдруг поднимается вуаль прожитых лет и снова оживают картины и запахи, которые копились в нашем сознании всю жизнь, когда просыпаются эмоции, которые нам довелось испытать!

Три с лишним тысячи членов западных кланов Хайленда, этой исконной вотчины якобитов, собрались под знаменами молодого принца Карла Эдуарда Стюарта. Его отца, Якова Фрэнсиса Эдуарда, когда-то называли Претендентом, однако после поражения при Шерифмуре он окончательно отказался от притязаний на шотландский престол и погряз в неврастении. Наследие предков перешло, таким образом, к Карлу Эдуарду. Англия между тем в очередной раз ввязалась в войну со своим заклятым врагом, Францией. Правительство Георга перебросило основные силы на континент, оставив на собственной территории лишь малую часть армии. Момент для переворота представлялся идеальным. Быть может, при некотором везении якобитам удастся наконец добиться своей цели?