Ветер перемен - [24]

— Вот так раз! А мне казалось, что у нас нормальные отношения, — поразился Артём Сергеевич. — Хотя тетя Инна несправедливо порвала с Лёлей, я все же поддерживал с ней родственную связь. И нас она хорошо принимала.

— Почему же несправедливо? Лёля оскорбила тетю Инну пренебрежительным отношением, когда, выйдя за Даля, та приехала познакомить их с мужем.

— Ну, допустим, обида на Лёлю осталась. Но меня-то почему Даль видеть не захотел? Чем же я перед ним провинился?

— Он считает, что ты был невнимателен к своей тете, — ответила Елена, явно проявляя солидарность с Далем. — Им ведь жилось очень туго…

— Выходит, я должен был поддержать их материально? А почему не его сын? — искренне удивился Артём Сергеевич. — Ты им что, помогала?

— Ты состоятельнее нас всех, — уклончиво ответила Елена. — Наверно, поэтому Даль обижается. Говорит, едва хватало на жизнь. Ему не на что было покупать холсты и краски.

— Вы что же, считаете меня богачом, который обязан облагодетельствовать всю родню? — возмутился Наумов. — Может, и вам с мужем я должен помогать?

Кузина промолчала, и он, с укором глядя на нее, огорченно подумал: «Видно, и правда, Елена на это рассчитывает, хотя ее супруг — отставной полковник, а дочь замужем за дипломатом». Но вслух лишь сказал:

— Я отнюдь не богат, но тете Инне непременно бы помог, если бы она меня об этом попросила. Так же, как ей всю жизнь помогала моя дорогая мамочка.

— Она, наверное, постеснялась к тебе обратиться, — ответила Елена и не без упрека добавила: — Понадеялась, что сам предложишь. Ведь писал ей, что стал хорошо зарабатывать, и вы с Варей совершили заграничный круиз.

— Тетя Инна не стеснялась получать помощь от мамы, хотя знала, что это в ущерб семье, — возразил Артём Сергеевич. — Но она была умной и понимала: круизы стоят недешево, и у нас с Варей в кармане негусто.

— Ладно, Тёма, замнем для ясности. Я ведь тебя ни в чем не обвиняю, — со снисходительным видом сказала Елена, закончив на этом неприятный разговор.

Однако в душе у обоих остался тяжелый осадок, что отнюдь не способствовало улучшению отношений Наумова с кузиной, с которой он был очень дружен в детстве. С Еленой и ее домочадцами Артём Сергеевич виделся лишь по семейным праздникам и в основном общался по телефону. Но после этого разговора они охладели друг к другу еще больше, и в дальнейшем перестали даже перезваниваться.

* * *

Еще большее огорчение Наумову доставила неожиданная встреча с другой Леной — «сибирской дочерью». К его вящему изумлению, она позвонила ему из Москвы. С присущей ей наглостью, Лена сказала так, словно они виделись только вчера:

— Привет, отец! Не удивляйся, что вновь дала о себе знать. Обстоятельства вынудили меня приехать сюда, и я нуждаюсь в твоей помощи.

«Даже не спросила, как мы поживаем с Варей. Хотя бы из вежливости», — недовольно подумал Артём Сергеевич, а вслух, естественно, поинтересовался: — А что тебя вынудило прибыть в Москву и в чем проблема?

— Все дело в том, что у тебя появился еще один внук, — ошарашила его Лена. — Я родила Игорька полгода назад, дома, а его отец — москвич.

— Вот оно что, — растерянно протянул Наумов. — Когда же ты успела выйти замуж? Зря не сообщила. Мы с Варей сделали бы вам хороший подарок.

— Да не выходила я за него замуж, — с досадой ответила Лена. — Мы познакомились в санатории, и Игорек — дитя нашей любви.

Артём Сергеевич был сражен хладнокровным тоном, которым она сообщила о том, что решилась вне брака родить второго ребенка. А оправившись от шока, укоризненно сказал:

— Я вижу, жизнь ничему тебя не научила. Что, мало одного ребенка, который растет без отца? На какие шиши ты думаешь существовать с двумя детьми, если и этот… — он замялся, подбирая слово, — папаша помогать не будет? Наверное, тоже, как Слободан, обременен семьей?

— Нет, он не женат, но регистрировать брак и жить с нами не хочет, — безо всякого стеснения объяснила Лена. — Якобы обижен, что родила самовольно, не получив его согласия. Представляешь, каким оказался подонком? А уверял, что любит! Ты должен встретиться и поговорить с ним, отец! Пробудить совесть у этого негодяя! — произнесла Лена с театральным пафосом. — Сам он сейчас без работы, но его родители — зажиточные люди. Если с ним ничего не выйдет, убеди их помочь своему внуку. Ты — солидный человек и произведешь на них благоприятное впечатление.

— Теперь понятно, чего тебе от меня надобно, Лена. Ты не учла только, что я не могу поступить против своей совести, — еле сдерживая гнев, ответил Артём Сергеевич. — Хоть и сознаю, в каком трудном положении сейчас находишься, но потакать твоему авантюризму не хочу и не буду!

— О каком авантюризме речь? И почему это совесть не позволяет тебе помочь мне обеспечить Игорька, который доводится тебе, между прочим, внуком? — насмешливо сказала Лена. — Может, объяснишь популярно? Или сам будешь нам помогать?

Артёма Сергеевича бесил ее наглый тон, но, понимая тяжесть положения Лены, он заставил себя говорить сдержанно:

— Ты не наивная девочка, чтобы принимать на веру слова и посулы влюбленных мужчин. А ловить их «на брюхо» — это авантюризм и подлость! — Сурово, но не повышая голоса, произнес он. — Не знаю, как было у тебя с отцом Игоря, но разбираться не собираюсь. Свои отношения вы должны выяснить сами. — Он шумно перевел дыхание и, ощутив сильную боль в сердце, поспешил заключить: — В общем, так. В память о твоей маме, я окажу вам материальную помощь, пока не подрастет Алешка или ты не наладишь свою личную жизнь. Думаю, что тебе, как талантливой журналистке это удастся, если будешь вести себя достойно!