Ветер над берегом - [2]

Кто выдумал всё это? Боже мой!

Достал меня, как спичку, из народа,

И сжёг простое солнце надо мной.

Крадётся ночь по городским дорогам,

Проходит все пределы тишины,

Как человек, мечтающий о многом,

Не знает и не чувствует вины.

За окнами светло от снегопада —

От пепла отгоревших осенин.

И хорошо, что сожалеть не надо,

Что ты живой и в мире не один.

10.1995

Покров

Я и это приму словно дар

Легендарных вершин. Белый снег

Над лесами, как вещий Олег

Перед чёрным становьем хазар.

Ибо им и названий не счесть —

Этим диким урочищам. И

Осыпает сгоревшие дни

Белых вьюг благодатная весть.

Или это волхвы высоту

Затянули льняным полотном,

Отбелили его и кругом

Обернулись, и в белом скиту

Растворились, заклятья творя…

Понатешились временем всласть!

Словно некуда было упасть

Тем плодам, что питали меня.

4.1996

Белый камень

1

Белый камень – только пена,

Белый дым над алтарём…

Как-нибудь переживём

Этот вьющийся из тлена

Запах моря, плеск воды…

Звёзды в небе, как следы.

Звёзды в небе или очи,

Ускользнувших в тонкий слой…

Нам тревоги, им – покой,

Дальше точка или прочерк…

В тех пределах только свет,

Даже зеркала там нет.

Даже зеркало разлито,

Словно солнце, по волнам,

По которым вышла к нам

В белой дымке Афродита,

Только смыло море мел,

Словно свет перегорел.

Словно света не бывало —

Так мелькнуло что-то, и

Камень встал среди земли,

Там, где музыка играла.

Звёзды смотрят из воды,

И воде не смыть следы…

2

В белом облаке Вселенной

Бесконечность, тишина…

Или времени волна,

Или память нитью тленной

Вьётся вкруг веретена…

Неужели нитка точит

Время смыслу вопреки?

Или камень извлеки,

Или лейся многоточьем

Звёзд полуночной реки…

Здесь немного и немало —

Вдохновение одно…

Во Вселенную окно

Приоткрылось, но сначала

Было зеркало дано…

12.1995

Элегия

Ливень разжигает пламя клёна.

В низком небе тучи хороводят.

Я забыл всех ближних поимённо —

Не зовут и в гости не приходят.

Осенью, как водится, былое

Вечерами в чайнике дымится.

В зеркале тоска. Но что такое?

Я не юнкер, чтобы застрелиться.

Просто я душою с небом вровень.

Старый клён в окно стучит ветвями.

Вот к зиме срублю его под корень —

Станут все года его дровами.

Пусть горят не жарко – всё же чурки.

Строфами уложатся поленья.

Полыхай, огонь моей печурки,

Теплоту вдохни в стихотворенья.

Я же стану к Библии прилежен.

Полюблю… Наверное, блудницу.

Буду к ней взыскателен и нежен

И весною выпущу, как птицу.

Подниму светильник над распадом.

Закипай, вода, в огне листвяном!

Быть тебе, как прежде, снегопадом,

Ну, а мне, как должно, – покаянным.

Я поэт, которых было много,

Пасынок заморского аэда.

Если что и светит, то дорога.

И продолжить нечего на это.

Но, как тот охальник во Гоморре,

Дара не растрачу ради хлеба.

Синевы, чтоб слышать голос моря,

И зимой достаточно у неба.

Вдалеке всё что-то так и ропщет,

Или просто ливень льётся речью —

Говорит, но высказать не хочет,

Как и я – скажу, но не отвечу.

9.1996

Слепой дождь

Дождь и солнце – ну что за погода?

Опрометчивей зеркала нет!

Прямо в душу течёт с небосвода

Сентября перевёрнутый свет.

Словно это художник наивный

Ярким кадмием красит этюд —

Всё по-прежнему, всё примитивно!

Ничего необычного тут.

9.1996

Муза

бесплотный призрак

среди тотальной телесности

5.1995

Пирамида

Кто объяснит нам значение знаков и формул,

Если ответ замурован. Молчит пирамида.

В каждом восходе рождается новая форма.

В каждом закате пропала своя Атлантида.

Свет по природе своей, как и тьма, без предела,

Тайного смысла исполнен и льётся слоями;

Углем становится, мрамором, россыпью мела,

Камнем твердеет, чтоб вырасти над площадями;

В образе всадника царствует над подлежащим,

В образе лошади терпит побои глагола:

Весь, как и всё, да и все, не всегда настоящий;

Весь, чем объято пространство от кровли до пола.

Как же здесь быть равнодушным к тому, что руками

Взять невозможно, измерить и взвесить на чаше.

Кто-то же выдумал всё и открыл перед нами

Наши свершенья и даже сомнения наши.

Оттиском ветра лежит на поверхности влаги

Блик самородного золота – высшая проба!

Свет преломляется, лепится к белой бумаге,

Свитком эпохи горит в зеркалах небоскреба.

В этом ли будет вершина и страсти, и смысла?

Близится полдень – и белое солнце в зените!

И облака над землёй, как простейшие числа,

Строятся в ряд и летят по высокой орбите.

Может быть, что-то найдём и осилим без брани.

Может быть, всё, как и ночь, обернётся рассветом.

Может быть, кто-нибудь в этом астральном тумане

В эту же пропасть летит, как и мы, за ответом.

Времени дали пронизаны тонким свечением.

Мёртвые звёзды светить продолжают исправно,

Мелкою сетью плывут и грозят заточеньем,

И вокруг неба всё вертятся слева направо.

В этом кривом зазеркалье – ни рано, ни поздно.

И непонятно – какая нам светит планида.

Солнце горит! И растёт над пустынею звёздной

Каменный Сфинкс, и за ним – темноты пирамида.

11.1996

Только одна луна

и многие многие многие

множества многих звёзд

за ними другое небо

И ТОЛЬКО ОДНА ЛУНА

12.1995

Берег и море

1. «В каком я веке? Камерный вопрос…»

В каком я веке? Камерный вопрос —

Как парус в глубине материка.

Бегут века – и движется строка

По контуру, что к облаку прирос.

Эпоха – словно женщина, её

В объятьях не рассмотришь и раздетой.

И полноводной Обью или Летой

Плывёт тысячелетие моё —