Ветер богов - [129]

— Меня? Врачу? — удивился дед. — Да я больше их всех понимаю, это тебе каждый скажет. А потом, внучек, запомни одно: «Зонтик нужен до того, как промокнешь», — махнул он рукой. — И больше не напоминай мне…

Припоздавший Акисада внимательно выслушал Ичиро и решительно поддержал его:

— Правильно, не вечно же тебе быть грузчиком, надо думать о будущем. Но, знаешь, дед тоже прав. Только молодое дерево можно пересаживать — так говорил мой отец. Куда ему, старику, уезжать? И Сэцуо надо оставить, хотя бы на время, пока ты не устроишься. Я за ними присмотрю, и потом… — замялся Акисада, — я, кажется, скоро женюсь…

— Молодец! — похвалил его Ичиро. — Давно пора. Ты теперь такой видный мужчина, — не удержался он от шутки. — А кто она?

— Ты её не знаешь. Вдова из соседней деревни, одинокая…

— Молодая? — полюбопытствовал Ичиро, которого забавляло смущение друга.

— Да. Всего полгода была замужем, муж умер…

— Жена да татами чем свежей, тем лучше, — авторитетно заметил дед.

— Ты ли это говоришь, дедушка?

— А что? — гордо выпятил тощую грудь старик. — Когда я взял в дом твою бабушку, ей было шестнадцать лет. А красавица была — Намико не уступит.

Ичиро и Акисада рассмеялись.

— Только вот что, — дед строго взглянул на Акисаду, — как твоя молодая отнесется ко мне и Сэцуо?

— Как? — обиделся инвалид. — Да я вас не променяю на всех вдов мира, и пусть только она хотя бы посмотрит косо… Но она не такая.

— Вот-вот, правильно, дедушка, — поддержал старика Ичиро, — ты обещал и ему напомнить, чему подобна плохая жена.

— Ты, внучек, лучше скажи, когда сам жену заведешь. Акисада женится. Твой отец и то женился, а ты… Запомни, я не умру, пока правнучка не появится.

— Эх, дедушка, — покачал головой Ичиро, — ну что ты говоришь? Придется мне вдовцом всю жизнь проходить, чтобы ты жил подольше.

— Э-э… — закряхтел довольный старик.

* * *

Через несколько дней, попрощавшись с товарищами и обняв ничего не понимающего Сэцуо, Эдано Ичиро снова покинул родной дом. Надолго ли? Он и сам этого не знал.

Нелегко расставался Ичиро с дедом, сыном, друзьями, с которыми было уже немало пережито. Но иначе нельзя.

Вот и отец в письме одобрил его решение и даже предлагал поселить деда и Сэцуо у себя. Но сейчас, когда на партию снова обрушилась волна репрессий, когда Токуда вынужден был эмигрировать, отец и сам опасался ареста… Да и дед не согласился бы переехать в Токио.

Ичиро даже не мог его представить себе на шумных, переполненных людьми улицах столицы. Кто знает, может, и ему не удастся найти подходящую работу в Кобэ. Тогда придется ехать в Токио. Но бывший капитан Уэда вновь, через Акисаду, пригласил Эдано к себе в фирму.

На вокзале и в поезде Эдано не встретил ни едкого американца в военной форме. «Век бы не видать здесь амеко», — подумал он, усаживаясь на своё место, и сразу же приник к окну, хотя его никто не провожал — он сам не захотел этого.

Неприятный осадок оставила неожиданная встреча с бывшим учителем Хасимото. Старик, увидав Эдано на перроне, засеменил к нему с самой любезной улыбкой и, поздоровавшись, сообщил:

— Еду в Кобэ, хочу снова работать учителем.

— Вот как, — улыбнулся Эдано, — даже в Кобэ? Разве вас теперь устраивают учебники? Вы, кажется, не хотели по ним учить, сэнсей!

— Да, да… — закивал головой старик, — но вы знаете, Эдано-сан, кое-что начало меняться.

— Что же именно, сэнсей?

— О, дело идет к лучшему. Министерство просвещения приказало по утрам исполнять в школах императорский гимн и поднимать флаг «хи но мару». Как вы думаете, наверное, всё скоро станет по-прежнему?

Эдано нахмурился:

— Нет, сэнсей, к прежнему возврата не будет.

— Почему? — насторожился старик. — Неужели не разрешат? Американцы, да?

— Мы не разрешим!

— Вы?..

— Да, сэнсей, мы, народ. Мы больше не разрешим калечить наших детей, готовить из них убийц. Запомните это, сэнсей. Сайонара!

Эдано отошел. Учитель показался ему тенью прошлого, водорослью, которая, цепляясь за ноги пловца, мешает ему выйти на берег.

Как только колеса поезда сделали первые обороты и вокзальчик с бетонной полосой отодвинулся назад, мысли Эдано переключились на будущее. Как его встретит Уэда, что предложит ему? Как себя вести с ним? Где жить? Может, сперва посоветоваться с товарищами из комитета?..

Вспомнились неожиданные встречи с Нагано и Хироко. Эдано был не прочь повидаться ещё раз с бывшим сослуживцем и поспорить с ним по-настоящему. Пожалуй, следует помочь разобраться парню, озлобленному на жизнь. А Хироко… Нет, о ней он вспомнил только потому, что она всколыхнула давно забытое. Когда была жива Намико и первое время после её гибели, воспоминания о короткой любви в далекой, холодной Маньчжурии не всплывали в памяти. Но теперь одиночество заставляло думать о женской ласке, и за этим всё чаше вставал полустёртый временем образ Ацуко. Где она, как сложилась её жизнь?..

Думы об Ацуко взволновали Эдано. Он то улыбался, то хмурился. Сидевший напротив пожилой пассажир, внимательно посмотрев на него, участливо предложил:

— Простите, пожалуйста, но, если у вас голова болит, могу предложить очень хорошие пилюли!

* * *

Едва Эдано вместе с другими пассажирами вышел из вагона, как вынужден был остановиться. По перрону ковыляли на костылях, бережно поддерживали перевязанные руки, несли, как тонкие стеклянные сосуды, головы в бинтах американские солдаты. Ичиро из газет уже знал, что все госпитали Японии забиты ранеными янки, но сам видел их впервые. Он смотрел на них, и в сердце у него не появилось ни капли сострадания, как, впрочем, и злорадства. Для него они были агрессорами, получившими по заслугам и сполна. Нет, Эдано нисколько не было жаль этих людей.