Весы змея - [18]
Они покраснели от гордости, но подчинились с неохотой. Пророк не смотрел, как они уходят. Он прошёл прямо в двери, которые распахнулись сами собой, чтобы пропустить его, и захлопнулись сразу, как только он вошёл.
Он оказался в зале, где было мало мебели, но которая в остальном была роскошной.
Плисовый низкий диван служил постелью Пророку по предположению его последователей… Тех, кто предполагал, что он вообще спит. Помимо него здесь стояло несколько мраморных постаментов с лучшими вазами и стеклянными скульптурами со всех уголков Санктуария. Свежие цветочные венки украшали стены, бо́льшую часть сверкающего мраморного пола покрывали сужающиеся ковры с самыми замысловатыми, вышитыми вручную узорами. На стенах также висели великолепные картины естественной красоты с изображением любой вообразимой местности, каждая была лично описана различным художникам златовласым хозяином.
Но выше находилось то, что те немногие, кто был удостоен чести войти в личное святилище Пророка, считали истинным фокусом внимания. Роспись покрывала весь потолок целиком, каждый участок был полон фантастических изображений. Существа, считающиеся мифическими, почти сюрреалистические пейзажи и, прежде всего, тщательно проработанные нематериальные создания, парящие вокруг при помощи огромных оперённых крыльев, пробивающихся из них в области плеч. Фигуры как мужские, так и женские, все одеты в тончайшие мантии; каждая обладает чертами, которые могли бы стать предметом зависти любой красавицы-принцессы или удалого принца. При внимательном рассмотрении становилось ясно, что они — не просто часть пейзажа, но скорее они формируют пейзаж.
Это были ангелы — по крайней мере, как их изображают люди. Пророк был мудр и знал, что попытка художника исключительна, но она оставалась всего лишь попыткой. Простой смертный не мог ухватить истинную сущность таких существ. Простой смертный не мог постичь существ, чья природа была не совсем физической, но скорее гармонией резонансов.
Да, простой смертный не мог постичь ангелов такими, какими они были, но Пророк мог.
В конце концов, разве не был он сам среди величайших из ангелов?
Это произошло в ослепительной вспышке света, в тысячу раз быстрее, чем моргает око. Комната затряслась, и казалось, что свирепый ветер поднялся прямо из точки, где стояла златокудрая фигура. Мигом исчез Пророк, который, при всём своём совершенстве, был всего лишь тенью восхитительной правды. На его месте стояла окружённая маревом фигура в плаще с огромными пламенными крыльями. Код капюшоном не было лица, только излучение — сформированное из совмещения света и звука — такое чудесное, что могло бы ослепить большинство людей. То, что казалось длинными серебристыми, ниспадающими волосами, на самом деле было ничем иным, как чистым светом и звуком, смешанными воедино.
Он был облачён в нагрудник и мантию, первый сверкал медью, вторая словно была выткана из самих лучей солнца. Выражаясь словами смертных, тот, кто был Пророком, казался теперь каким-то божественными воином, и правда, он выдержал много тяжёлых битв с демонами Пылающего Ада.
Так много, на самом деле, что ангел Инарий в итоге отверг с презрением бесконечную войну между Высшим Небом и их чудовищными врагами и решил отыскать себе место подальше от борьбы.
С собой он взял сошедшихся с ним мыслями, уставших одерживать победу и следом терпеть поражение снова, и снова, и снова.
Я ИСКАЛ МИРА И БЫЛ НАГРАЖДЁН ЕГО ИЛЛЮЗИЕЙ… — горько размышлял Инарий. — Я СОЗДАЛ СВОЁ УБЕЖИЩЕ И НАЗВАЛ ЕГО ТАК…
Но его ошибка состояла в том, что задолго до того, как создать Санктуарий, он прислушался к мольбам группы демонов, которых тоже не волновало, чья сторона одержит верх. Он усугубил эту ошибку, поддавшись соблазнам их лидера, слова коей отражали его собственную решимость. Именно из-за их союза — и союза их последователей — Санктуарий стал не только убежищем, но и необходимостью…
Из-за неё… Всё это произошло…
ЕСЛИ БЫ Я НИКОГДА НЕ ВСТРЕТИЛ ТЕБЯ, ЛИЛИТ… ЕСЛИ БЫ Я НИКОГДА НЕ УВИДЕЛ И НЕ ТРОНУЛ ТЕБЯ…
Но он сделал это, и все его сожаления лишь тем и были… Сожалениями. Даже он не мог вернуться и изменить прошлое.
Бегство из Высшего Неба и Пылающего Ада, поиск мятежниками места для жизни, создание Санктуария… Всё это — нестираемые страницы истории.
Как и предательство Лилит.
Инарий сделал жест, и огненная черта разделила потолок посередине. Комната затряслась, когда в центре композиции разверзлось отверстие.
Он не боялся, что его заметят. Смертные по природе были слепы перед его присутствием, и его силы заслоняли его от всех остальных, кто мог обнаружить небесное создание.
Инарий даже не должен был больше беспокоиться о том, что Высшее Небо ощутит его или Санктуарий, ибо он чувствовал, что наконец-то его силы стали достаточно большими, чтобы держать в неведении даже Совет Ангирис, тем более что непрестанная война ещё больше отвлекала их внимание.
И вот, впервые за многие столетия, Инарий воспарил высоко в небо. Он широко распустил свои крылья и впитал ощущение безграничной свободы. Глупо с его стороны было так долго ждать очередного полёта. Конечно же, это было не из-за страха. Нет, Инарий понял, что предательство Лилит — даже больше, чем отвратительный убой других ангелов и демонов, — потрясло его до глубины души. Только по этой причине он скрывал себя под смертными личинами Пророка и других.
Страшный вой прокатился по перевалу.Огромная тварь с восьмью лапами, похожая на волка, свалилась рядом с ним.Не будь он чародеем, то его сразу бы сожрал зверь с четырьмя ярко-зелеными глазами и острыми, как нож, когтями. Безобразное существо, смахивающее на волка, отбросило его, но Ронин, наложивший чары на свою одежду, чтобы защититься от непогоды, оказался твердым орешком. Коготь зацепил плащ, чтобы порвать его, но сам обломился.Серая шерсть встала дыбом, тварь взвыла. Когда-то Ронин сделал открытие — заклинание, не раз спасшее ему жизнь.Изумрудные глаза ослепила какофония света.
Ричард Кнаак — достойный ученик «профессора Толкина». Человек, который сумел воспринять принципы толкиновской школы фэнтези практически дословно — и создать на их основе свой собственный, личный мир.Мир, в котором маг Кейб Бедлам и его супруга Гвендолин снова и снова оказываются втянутыми в войны «меча и магии»…Мир, в котором в полные покоя, солнцем залитые волшебные земли вторгаются безжалостные волки — рейдеры, не знающие пощады и владеющие ужасными колдовскими секретами…Мир, в котором отважный Уэллен Бедлам отправляется во главе горстки смельчаков на дальний, легендарный континент, где, как гласит сказание, правит сильнейший из живущих ныне драконов — Пурпурный…Где-то в стране Пурпурного Дракона таится, сказано, Книга драконов — ключ к тайнам великой волшебной Силы.
Затерянный во Времени и Пространстве волшебный мир Кринн…Много веков назад Боги отвернулись от людей и на земле воцарился хаос. Никто уже не верил в то, что Боги существовали и только некоторые продолжали искать подтверждения, что Боги существуют и они вернутся. Злая сила, во главе с темной королевой Такхизис, с и только вера в Богов может спасти людей от темных сил…Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.
Эра драконов завершилась. Древних стражей Азерота, пытающихся найти свое новое предназначение, терзают сомнения. Но труднее всех приходится Калесгосу – младшему из бывших Аспектов драконов. Разве могут он и ему подобные, потеряв свое могущество, еще хоть чем-то помочь этому миру? Ответ таится в далеком прошлом, во времени, когда небесами правили свирепые создания, называвшиеся протодраконами. Обнаружив в сердце Нордскола таинственный артефакт, Калесгос увидит происходившие в ту жестокую эпоху удивительные события из жизни первых Аспектов: Алекстразы, Изеры, Малигоса, Нелтариона и Ноздорму. Еще в своем примитивном первоначальном облике будущие защитники Азерота должны были объединиться против Галакронда – кровожадного существа, которое поставило под угрозу само существование их вида.
От начала времен небесное ангельское воинство и орды демонов из глубин Преисподней ведут нескончаемое сражение за будущее всего сущего. Ныне это сражение развернулось и в Санктуарии – мире людей. Преисполненные решимости склонить человечество на свою сторону, силы добра и зла ведут тайную войну за души смертных. Это история Войны Греха – конфликта, который навсегда изменит судьбу рода людского. За три тысячи лет до того, как Тристрам окутала тьма, Ульдиссиан, сын Диомеда, был простым крестьянином из деревушки Серам.
Юная Рита училась, общалась, жила. Но с приходом одного шамана все встало с ног на голову. Она вернулась домой. Заняла свое место в Кругу Тринадцати. Однако что-то не давало ей повода сидеть спокойно, и она постоянно вляпывалась в истории. И теперь ее мучают только три вопроса: зачем уничтожать Круг Тринадцати? Кто такой шаман Жинн и каким боком-припеком здесь ее бывший ректор? И кто же все-таки любит Риту, не обманывая? Закончено, но почти не редактировано.
Найти бабулю, догнать мечту и уничтожить проклятие — таков мой девиз на ближайшие полгода. Но как быть, если бабуля сбежала неизвестно куда, мечта махнула хвостом, а с проклятием вообще полное недопонимание — то ли оно есть, то ли его нет? Ринуться в гущу событий? Да мы всегда пожалуйста! Оказаться у эльфов? С превеликим удовольствием! Стать ведьмой? Как нечего делать! И не буду я эльфийской наследницей, если девиз мой не станет планом!
Штуковина, которую я нашёл на улице, оказалась пультом для перехода. Я принёс её домой и, нажав красную кнопку, переместился в первобытный мир брутальных воинов, сумасшедших шаманов и опасных существ. В мире, где жизнь ценится не дороже хорошего кинжала, нужно быстро думать и решительно действовать, ну а если на тебя повесили пожирающее проклятье, то придётся согласиться на всё, лишь бы выжить… Обычная жизнь стала для меня смертной скукой, пока не всплыли подробности о находке. Что же такое — этот пульт для перехода? И что случилось с тем парнем, который его потерял? .
Замкнутые в одном пространстве непримиримые враги никогда не смогут понять друг друга. Сумеет ли жестокий Наг, уничтоживший семью юного Ависа, выполнить задание до конца и свернуть хрупкую шею беглеца? 18+.
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.
Бескрайние равнины, горы и дебри, могучие города Варнена остались позади, и отряду путешественников предстоит столкнуться с таинственной частью мира Инри. Нечто забытое, в глубине сокрытое, как и не бывшее, но вновь ожившее…. Могучая дикая природа, скрывающая в себе древних таинственных существ, и очень старая незавершённая история частью которой невольно становятся путники. Испытание на прочность на пределе сил и некто действующий стремительно и беспощадно. Всё это ожидает Вас во второй части трилогии.
Триединое, за которым стояли демоны, пало. На пути Ульдиссиана к освобождению человечества остался лишь Собор Света и его харизматический лидер — Пророк. Но Пророк на самом деле является мятежным ангелом Инарием, который считает созданный им мир своими неоспоримыми владениями. Имея дело с хитрым врагом, который готов скорее уничтожить Санктуарий, чем выпустить его из своих рук, Ульдиссиан упускает из виду других возможных захватчиков мира. Теперь и Пылающий Ад, и Высшее Небо знают о Санктуарии… И непримиримые войска демонов и ангелов не остановятся ни перед чем, чтобы заполучить его.
За три тысячи лет до падения Тристрама во тьму жил-был Ульдиссиан, сын Диомеда, простой фермер из деревушки Серама. Довольный своей тихой идиллической жизнью, Ульдиссиан оказывается потрясён, когда вокруг него начинают разворачиваться жуткие события. Будучи ложно обвинённым в зверском убийстве двух странствующих миссионеров, Ульдиссиан вынужден бежать из отчего дома и встать на путь рискованных испытаний, дабы вернуть своё доброе имя. К его дальнейшему ужасу, он начинает проявлять странные новые силы, о каких не может мечтать ни один смертный.