Весна Византии - [67]
― Сперва Узум-Хасан, а затем Трапезунд? ― уточнил Тоби.
Впервые за все это время Николас подал голос:
― Все так думают. Но вспомни: империя Трапезунд представляет собой полосу в две сотни миль вдоль побережья Черного моря и всего сорок миль в ширину. Дальше до самой Малой Азии идут горы. Вот почему Трапезунд столько времени оставался в безопасности. Военный сезон короток. Едва ли после долгого похода против Узум-Хасана султан решится еще на какие-то завоевания.
― А если он справится с ним очень быстро? ― поинтересовался лекарь.
― Тогда Трапезунду угрожает короткая осада, но Асторре говорит, что с этим справится. С другой стороны, султан может и потерпеть поражение. У Узума-Хасана немало друзей. Иначе с чего бы он вообще затеял эту свару из-за лошадей.
― Думаешь, папа римский и герцог Бургундии пошлют войска в крестовый поход? ― удивился Тоби.
― Нет, я хочу сказать, что Узум-Хасан и император Трапезунда надеются убедить султана, что Запад пришлет свой флот против него, ― пояснил Николас.
― На самом деле, нам необходим астролог, ― промолвил лекарь. ― Что случилось с твоим вещим греком? Я думал, он предскажет тебе будущее по внутренностям животных.
― Сомневаюсь, что поверил бы ему, даже если бы он это сделал. По правде сказать, никто не может знать, что случится через месяц, когда наступит время военной кампании. К этому моменту мы будем уже в Трапезунде. Я готов рискнуть и двинуться дальше, но если кто-то из вас передумал ― это ваш последний шанс. Мы не можем остаться в Пере. Нам остается лишь повернуть назад или пройти до конца и принять все, что должно случиться.
― Кажется, ты запоздал со своим предложением, ― заметил Тоби. ― Юлиус уже спит, а Легрант готовит корабль к отплытию.
― Шкипер в курсе происходящего, как и все мы, ― ответил Николас. ― Что касается Юлиуса, он не бросит Катерину в беде. И он тоже знает, что может начаться война. Мы никогда в этом и не сомневались.
― Верно, ― подтвердил лекарь. ― Просто раньше все это было не так конкретно, а сейчас мы слышим даты, числа и длинные турецкие титулы…
― А чем мы хуже Язона? ― пожал плечами Николас. ― Он справился с таким же путешествием, и Пагано Дориа готов последовать его примеру. Не понимаю, почему лучше быть напуганными и бедными, нежели напуганными и богатыми. Как вы думаете?
― О чем вообще речь? ― удивился капеллан. ― Или ты полагаешь, мы отправимся в Брюгге вплавь?
― Просто Тоби любит поговорить… ― улыбнулся Николас ― Ладно, будем считать, что все решено. Так что ― за Трапезунд, и чума на голову Пагано! И кстати…
― Да, ― ровным тоном подтвердил отец Годскалк. ― Я тоже об этом подумал. И ты сам, разумеется, едва лишь вошел в этот дом… Парусник скоро должен будет покинуть Перу.
После исчезновения янычар вскоре появились лодки, везущие воду и провизию. Как и было обещано, никто не поднялся на борт, и матросы подтянули ящики и бочонки на веревках, ― таким образом, никто из незваных гостей не обнаружил спрятанных в трюме наемников.
Стороннему наблюдателю после заката солнца флорентийская галера могла бы показаться мрачной, как человек, приговоренный к смерти…
На самом деле за плотно задернутыми занавесками там втихую праздновали свое освобождение.
Николас развлекал команду и веселил всех вокруг. Годскалк не пытался сдерживать его и не мешал пить вволю. Ночью они улеглись на соседних тюфяках, и внезапно проснувшись через пару часов, капеллан обнаружил, что его спутник до сих пор не спит.
― Как тебе это удается? ― поинтересовался священник и услышал в ответ негромкий смешок.
― Учитывая, сколько я выпил, да?
В каюте было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Отовсюду доносилось похрапывание спящих. Годскалк приподнялся, опираясь на локоть, и бросил в темноту:
― Тебе незачем терзаться. Девочка здорова, счастлива и, возможно, ей никогда не понадобится наша помощь. А если понадобится ― у нее не будет лучшего защитника, чем ты. Не твоя вина, что все так обернулось. Ты ничем не мог ей помочь.
― Откуда ты знаешь? Это моя вина, ― возразил фламандец.
Тоби, которому также не спалось, услышал этот разговор, и ему хотелось вмешаться, но он все же сдержался. Сейчас ни он сам, ни Годскалк не в силах были утешить Николаса. Впрочем, для себя он уже давно сделал вывод, что такого человека, который мог бы его утешить, вообще не существует на свете.
За несколько часов до этого Пагано Дориа вернулся к своей возлюбленной супруге после очень важного и вполне удачного разговора с великим визирем Махмудом, а также короткого визита к главе православной греческой церкви в Оттоманской империи.
Несомненно, Оттоманская империя нуждалась в греках, и потому Мехмет Завоеватель пощадил несколько стамбульских церквей и назначил патриархом некоего Георгия Схолария, который, из всех греческих теологов, был наименее склонен поддержать союз с Западной Церковью. Некогда, на знаменитом папском соборе во Флоренции, Схоларий, подобно Бессариону и Амируцесу, голосовал за объединение. Но нет человека более крепкого в своих убеждениях, чем тот, кто однажды их изменил. Султан даровал патриарху новое, украшенное самоцветами распятие, и позволил тому наставлять его в христианской вере. Познай своего врага…
История Никколо — умного, сильного человека, вышедшего из низов и шаг за шагом пробивающегося наверх — туда, где правят некоронованные короли эпохи Возрождения — Медичи, Строцци, Фуггеры.История самой эпохи Ренессанса — времени расцвета искусств, гениальных финансовых авантюр, изощренных политических, придворных и дипломатических интриг.
Роман «Игра королев» — продолжение саги о знатной шотландской семье Калтеров и о бурных событиях в Англии и Шотландии XVI века. История вражды братьев Калтеров, сурового воителя Ричарда и отважного искателя приключений Лаймонда, в жизни которого немало загадок, полна острых, порою кровавых столкновений, запутанных любовных коллизий, необычайных приключений.
Роман «Игра королей» — начало саги о знатной семье Калтеров, играющей значительную роль в истории Шотландии середины XVI века. Лаймонд Калтер, загадочная личность, бесстрашный и ловкий искатель приключений, объявлен вне закона как изменник и предатель, за его жизнь обещана награда, но никому не известно, кто он такой на самом деле. Летней августовской ночью он тайно возвращается на родину, где его давно дожидаются соратники, такие же бесстрашные, как и он. И сразу начинается цепь бурных и необычайных событий, всколыхнувших всю страну.
Роман «Игра шутов» — третья часть серии о приключениях молодого шотландского авантюриста Фрэнсиса Кроуфорда из Лаймонда. На этот раз ему поручено расследовать покушения на жизнь юной Марии Стюарт, королевы Шотландии, живущей при французском дворе. Смелый маскарад, зловещие тайны, хитросплетенные интриги яркого и жестокого мира эпохи Возрождения.
«Игра кавалеров» — четвертая книга о приключениях блестящего и непобедимого шотландца Кроуфорда из Лаймонда, где все тайное становится явным и срываются все маски. Юную Марию, королеву Шотландии, пока удается спасти от ее трагической судьбы, однако новые тайны, еще более мрачные и зловещие, угрожают герою…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.