Весна - [4]

того гляди — замёрзнет через час.

Ох… сердце…… непривычно как-то бьётся…

Я мигом… я бегу уже… сейчас!

— Куда же Вы? Постойте, баба Маша!

Ну, что за беспокойная душа?!!!

Бабуленька, набросив старый плащик,

покинула палату, чуть дыша.

А ангелы участливо смотрели

старушке опечаленной во след,

фиксируя последние мгновенья

семидесяти выстраданных лет…

Не правда!

Жизнь — не только цепь страданий —

ведь счастье невозможно испытать,

другим свою любовь не отдавая.

Она привыкла радостно сгорать —

дарить тепло души и сердце людям —

незримо… бескорыстно и легко.

Смеялась: мол, от сердца не убудет.

«Я, кажется, забыла валидол…

на тумбочке, наверное, остался.

не важно…… мне бы женщине помочь.

как тяжело…… по лестнице спускаться…»

Метельная, рождественская ночь

на белых-белых крыльях уносила

тепло души уже к иным мирам —

старушки, что смогла прожить красиво,

и столь же благородно умерла —

не нА людях — на лестничной площадке,

к перилам прислонившись головой.

Лишь ангелы седой касались прядки

невидимой, заботливой рукой.

13.10.2005

вешнее

Мужу —)

Вот летим мы с тобою на великах

по широкому полю вдоль берега —

и чем дальше — тем больше под горочку.

Ветер треплет на теле футболочку…

А глаза мои цепкие, быстрые —

различают далёкое…… близкое…

облака над озёрами, ельники…

перелески…… кусты можжевельника..

деревеньки…… церквушки…… калиточки —

все приметы российской глубиночки…

И весна, наконец-то, сподобилась —

разошлась, расцвела, распогодилась…

Тянет дымом с востока заманчиво —

жгут костры вездесущие дачники,

старики у плетня на завалинке

травят байки с утра, сушат валенки…

И такое до боли красивое

небо сочное… синее-синее —

закипело сиренью, черешнями…

Реки вспенились — бурные, вешние…

И летим мы с тобою на великах

по широкому полю вдоль берега…

Нас влекут уголки заповедные —

с родниками и тонкими вербами,

где в болотах за старой усадьбою

воздух пьян лягушиными свадьбами…

Только грех наблюдать за лягушками —

мы и сами с усами — послушай-ка —

сердце бьётся так гулко и радостно…

обними меня трепетно… ласково…

прошепчи еле слышное: «Анечка…»

поцелуй……… урони в одуванчики…

пусть в глазах моих плещется солнышко…

не жалей…… не робей…… пей до донышка…

06.05.2009

Тебе

Мужу —)

Просто так надавать пощёчин

в беспощадной, большой игре,

рассмеяться и вместе кончить

в тёмной комнате на ковре…

От того, что сегодня небо,

свежим ветром сразив под дых,

нам сулило с тобой победы —

безусловные — на двоих…

Потому, что никто, похоже,

в этих древних, как мир, боях

никогда, так как ты, не сможет

прохрипеть в тишине: «Моя…» —

вырывая трофей зубами

у судьбы, у беды — сквозь бред,

истязая меня губами,

оставляя на коже след…

Нынче март, сумасшедше-свежий,

застаёт нас с тобой врасплох —

то, вливая по капле нежность,

то насквозь пропуская ток…

Словно птицы, срываясь с веток,

мы парим над землёй в ночи,

отдаваясь порывам ветра

без особых на то причин.

Нас влечёт то в поля, то в город,

то в охотничий домик — в лес —

без раздумий и долгих сборов

без резерва вакантных мест…

На дорожку — лишь чашка кофе.

Впереди — автострада…… снег…

твой красивый, знакомый профиль —

Богом данный мне человек…

На спидометре сто и больше.

В магнитоле привычно — джаз.

Я уверена: ты захочешь…

…прямо здесь…… и ещё сейчас…

Угадала? —) Всё чаще дышишь…

Но какого рожна, ответь,

прёшь на красный-то, блин? Гаишник

точно будет теперь иметь

нас обоих…… легко и грубо…

не отдашься — так хоть отдашь —

не права — так последний рубль,

и растратишь былой кураж…

Всё, проехали! Ну, не хмурься…

На обочине — не судьба…

Но зато впереди, по курсу

ждёт нас банька… потом изба…

озорной и душистый веник,

пар горячий… замёрзший пруд…

и ласкающих рук сплетенье,

и признанья любимых губ…

Пусть от вздохов смущаясь стены,

приглушают и звук, и свет…

Мы друг другу узнали цену,

как ни странно, за столько лет.

Чтоб теперь абсолютно честно,

под прицелом ревнивых глаз

хоть всю ночь заниматься сексом

бесконечно — как в первый раз…

Не стонать, не кричать в подушку —

а на полную — нате вам(!)

и ещё еле слышно в ушко

нежно-страстное: «Не отдам…» —

Никому — ни судьбе, ни смерти,

ни суровым шальным ветрам

ни единого сантиметра

я души твоей… не отдам…

08.03.2009

О, Айседора!

— Серёженька, Вы плакали во сне……

Аль снилось что?

— Да… снилось, Айседора…

как будто бы иду я по росе,

и путь мой то под горочку… то в гору……

холмы…… поля…… за дымкою леса —

всё русское, знакомое до боли…

и вдруг роса……

Вы слышите, роса

внезапно превратилась в капли крови……

А рядом незнакомый, пришлый люд —

не из крестьян, но с косами…… и косит(!)…

И падают к ногам,

и слёзы льют

живые, подсечённые колосья,

и кровью истекают на глазах…

Тут понял я……… всё понял, Айседора —

откуда та кровавая роса…

— Ах, полно Вам, Серёженька……

Рассола

не нужно ль принести? — ведь в самый раз

от ужасов таких опохмелиться……

— Как холодно… не топлено у нас……

и ночью было, верно, минус тридцать……

Оплавилась последняя свеча —

вчера читал уж затемно… без света…

— Серёжа, я достала кумача……

— На кой он Вам?

— Ну, как же? Для концерта!

Гостей почётных будет просто тьма —

Дзержинский…… Коганович…… Луначарский…

Я буду перед ними танцевать…

— О, дьвольские… дьвольские пляски!

Устроили тут пир в разгар чумы……

Вы знаете о голоде в Поволжье,

где сотнями уложены в гробы