Весенняя путевка - [16]

- Скучно!.. Ну что они могут говорить, врачи? Разные ихние технические термины. Ты не поймешь, а я не стараюсь даже. Какое мне дело? Мое дело им не мешать, когда они изо всех сил стараются что-то найти. Найдут - скажут.

- Ты это несерьезно говоришь, я без шуточек у тебя спрашиваю.

- Ты не поймешь никак? Представь себе, что ты, мужественный путешественник, пересекаешь из края в край бесплодную пустыню или не бесплодную, но все равно там останавливаться нельзя - пропадешь. И у твоей машины вдруг испортился мотор. А ты ничего решительно в моторах не понимаешь. И вот механики копаются в моторе, стараются понять, что там случилось. Что делать? Надо им не мешать, ждать, а пока самому постараться заняться чем-нибудь другим: воспоминаниями детства или кроссворды решать... а куда лучше... читать "Одиссею".

- Ты мужественный путешественник. Да?

- Ну уж, не очень... Просто не желаю я день и ночь думать о какой-нибудь противной кишке или печенке, которую я и в глаза никогда не видела, думать и думать, пока не превратишься в психа... сам не сделаешься рабом собственной печенки - начнешь ей служить, нежить, лелеять, ублаготворять, к ней прислушиваться, обо всем на свете забудешь, кроме нее, на мир смотреть будешь ее глазами, хотя она дура безглазая. Тут у нас есть такие, видела...

- Что ж делать-то? Ведь все люди так устроены, приходится считаться с тем, что у тебя есть разные там печенки и надо за ними следить.

- Ах, до чего скучно... Да и разговор этот тебе ни к чему. А уж мне-то! Кому ты говоришь: считаться. Знаю, что человек - это такой кожаный мешок, куда уложены трубочки, проводочки, всякие потрошки, все это правда, и когда там что-нибудь портится, надо заглянуть внутрь... пуговок то нету и молний тоже, - значит, надо мешок надрезать и заглянуть, что там творится, - скорее всего, так со мною и будет, но это скучная правда, и ну ее к черту.

- Так какая же другая?.. Раз правда?

- Это уж так просто, ну звезды, планеты. Мы узнали, что это громадные миры, ледяные, раскаленные, пустынные. Правда? А разве для нас они перестали быть теми мигающими огоньками, светящимися точками, теми же звездами нашего неба, на которое тысячу лет назад, закинув головы, с земли смотрели люди? И думали о них, слагая стихи. И, чтоб закрепить свою верность стремлению к прекрасному, символом выбирали звезду с пятью лучами...

- Все это так, но это... рассуждения, а я насчет тебя спрашивал... Ну, как ты? Как тебе сейчас?

- Сперва было очень плохо. И люди, и все... Пробовала думать, читать... а мысли от меня разбегаются.

- А как теперь?

- Теперь я читаю. Вот "Одиссея"... Я о ней думаю. И тогда можно жить... Опять рассуждения?.. Надо мне идти, сыро, и солнце спряталось. Пора.

- Никто еще не уходит.

- Все равно сейчас ко мне придут.

- Дедушка?

- Ну да. У нас с ним разговоры.

- Вам вдвоем поговорить обязательно?

- Ну конечно... Спасибо, что зашел, но больше не стоит. Время только тратить. Что тут хорошего?

- Ты за кого же меня считаешь?

- То есть, как порядочный человек, ты считаешь своим долгом?

- Ничего подобного, мне тебя видеть хочется.

- Нет.

- Да.

- Вот дедушка идет, иди, пожалуйста... Иди, я по-хорошему говорю... Ты думаешь, мы с тобой сегодня виделись?.. Шучу, шучу!.. Это я так!

Легким взмахом кисти руки она даже показала, в какую сторону ему идти, он встал и пошел - послушный от тупого недоумения.

К выходу было ближе идти в другую сторону, но ему было все равно.

Скоро перестали попадаться навстречу медленно прохаживающиеся фигуры в казенных халатах. Катились коляски со спящими или недоуменно моргающими на свет ребятами. Ничего не понимают и покорно лежат, широко открытыми светлыми глазами всматриваются: куда это мы попали? Что с нами тут будет?.. Молоденькая мама подталкивает коляску, озабоченно смотрит на малыша и тоже не знает...

Артур свернул в боковую аллейку. Тут безлюдно и слышно, как стучат и коротким писком перекликаются дятлы.

Он шел и довольно долго как будто ни о чем не думал, но что-то было очень-очень плохо.

Она осталась там, на скамейке, со своими странными рассуждениями. Он, видимо, ей нисколько не был нужен.

Ну что ж, бывает. Может, так и к лучшему... Кой черт к лучшему, тогда не было бы так мутно и плохо.

Как это все получилось? Да, как это получилось, что он вернулся из командировки и не позвонил к ней на работу, не повидал ее? Хотел отделаться? Ничего подобного. Конечно, хотелось сохранить свою полную свободу. Безо всяких этих там посягательств и моральных обязательств. А тут еще эта идиотская история с паспортом... Эта дрянная история. Ну, черт с ней. Главное - ему-то ведь хотелось видеть Лину, безусловно, да. Иногда ему очень недоставало ее. Да нет, чего там, просто тоска брала, до того хотелось оказаться снова там, у моря, вместе с ней.

И все-таки не позвонил. Ни разу! Как же так?

Он дошел до какого-то забора с канавой, свернул наугад и вышел на берег пруда, опять свернул, подобрал веточку в траве и злобно хлестнул ею по стволу дуба раз, другой... Веточка скоро размочалилась на конце, он ее отшвырнул и опять спросил: "Как?.." Оказывается, вслух, потому что какой-то пожилой человек обернулся, приостановился, раскрыл было рот переспросить, но раздумал.