Весенняя пора - [12]

Маленький Алексей держит во рту полый стебель травы и поджигает другой его конец, будто курит. Своей возней он мешает Никитке. Но вот наконец календарь упорядочен и все ближайшие удачи учтены при помощи весьма ловко подстроенных примет и догадок.

Зимний день короток, и ледяное оконце снова задернулось вечерними сумерками. Старая Дарья кладет выделанные за день заячьи шкурки под свои постельные лохмотья, с трудом выпрямляет болезненно затекшие суставы и, придвигая к себе стол, говорит:

— Ну-ка, подойдите сюда, добрые молодцы!

С радостным криком дети подбегают к ней, и начинается между Никиткой и старухой азартная игра в камешки. У Никитки зоркие глаза и ловкие руки. Чаще выигрывает он, обязывая старуху за проигрыш рассказывать новую сказку. А если случается ему проиграть, то он сам рассказывает бабушке сказку, услышанную когда-то от нее же.

Выслушав все до последнего слова, старая Дарья начинает восполнять места, пропущенные молодым сказочником, и оценивать эпизоды, добавленные им от себя.

Со двора вдруг доносятся глухие удары тяжелой рукавицы, стряхивающей снег с меховых торбасов. Перепуганный Алексей с криком убегает в хотон. Подслеповатыми глазами Дарья глядит на обложенную толстым слоем инея дверь и бормочет:

— Кому бы это? Хоть бы с новостями кто пришел…

Сильно рванув и широко распахнув дверь, важно входит Дмитрий. Вытянувшись во весь свой невысокий рост, он делает два-три тяжелых шага на негнущихся ногах и, поглядев на мать, закручивает отсутствующий ус. Потом бережно снимает свой рваный шарф и вешает его сушить перед камельком. После этого, сняв шапку, Дмитрий дует на нее и мелкими, короткими ударами пальцев оправляет якобы дорогой мех. Дарья не узнает сына в полумраке юрты. Терпеливо следя за всеми его движениями, она наконец приветливо запевает:

— Расскажи, друг: что нового?

— Все по-старому… — чужим голосом, немного в нос, тяжело выдавливает Дмитрий и, вынув трубку, шумно выколачивает из нее пепел на ладонь.

— Кто это? Не Никуша ли? — шепчет Дарья, подслеповато щурясь в сторону незнакомца.

Никитка неучтиво фыркает в кулачок, что приводит старуху в некоторое замешательство. Но тут же Дмитрий тем же голосом задает обычный в таких случаях вопрос:

— Нет ли у вас новостей каких?

— И откуда же у нас новостям быть, почтенный Никуша!

Ближе к огню надо подойти, а не кричать из дальнего угла, когда посетил тебя Никуша Сыгаев — сын и писарь наслежного князя. Тихо вылезает Дарья из своего угла, прихватывает по пути табуретку, и ее худенькая фигурка движется к камельку.

— Я стара, глупа совсем, — продолжает обманутая Дарья, — они еще малы. Живем мы тут словно чайки в хотоне, будто кулики в юрте… Расскажи, почтенный, уж ты…

Но в тот момент, когда Дарья опускается на табуретку, поставленную у очага, из хотона выбегает маленький Алексей и с криком бросается к пришедшему:

— Митлэй, Митлэй!

Обманутая проказником сыном, добрая старуха делает возмущенный жест и будто собирается в свой уголок, но тут же успокаивается и тихо говорит:

— Раз так, хоть погреюсь, — холодно что-то сегодня там у меня… Что, сынок, неужели совсем пустой вернулся?

— Да, пустой, — отвечает Дмитрий уже своим голосом и, по-видимому мало огорченный неудачей, весело подходит к огню, волоча уцепившегося за ногу Алексея. — Горностай, подлец, опять лапкой разрядил ловушку, съел приманку и, посмеявшись надо мной, убежал. Но погоди, я тебя все равно за хвост схвачу… — Помолчав немного, Дмитрий как бы невзначай бросает: — Только ласка одна попалась…

Старуха быстро протягивает к нему обе руки:

— И-и, сынок! Что же ты молчал до сих пор? Ласка-то ведь родная сестра горностая! Давай угощай ее сейчас же да попроси: пригласи, мол, к себе всех своих братьев и сестер…

Дмитрий пальцем отколупывает со дна деревянной чашки давнишние остатки какой-то молочной пищи и, смазывая мордочку зверька, нарочито серьезно приговаривает:

— Ну вот, угощайся! Видишь, как ты много выгадала, что погибла в моей ловушке!

— Довольно, сынок! И все тебе шутка…

— Ох, ошибся!.. — быстро поправляется весельчак и уже более серьезным голосом продолжает: — Старшего своего брата, горностая, что бродит в тайге, ты ко мне в ловушку этой ночью пригласи. Ладно? Все свое племя, весь свой род пригласи. Ладно?

Дарья одобрительно кивает седой головой, а умолкнувший сын начинает деловито разглядывать ласку и вдруг озорно вскрикивает:

— Ого! Да ты, друг, мужчина, оказывается! Зови, плут, жену сюда!

— Хватит тебе…

Повертев зверька перед глазами, Дмитрий вдруг тычет его мордочкой в сторону голенького Алексея. Тот взвизгивает, сгибаясь и втягивая в себя живот, а потом, расхрабрившись, требует зверька в руки. Получив отказ, Алексей начинает хныкать. Этого Дмитрий не может выдержать. Он озорно подмигивает Никитке, быстрым движением показывает на мать и отдает ласку малышу. Алексей некоторое время что-то бормочет и вдруг слизывает с мордочки ласки пожалованное ей угощение. Дмитрий отнимает у мальчика зверька.

— И этим воспользовался, негодный! — говорит он.

— Ты о чем? — спрашивает старуха.

— Да так… Мальчишка тут…

Медленно направляется Дарья в угол. Там она оживляется и тихо заговаривает: