Весенние сны - [20]

Хок, задохнувшись, снова оторвался от ее губ и выговорил сдавленным от страсти голосом:

– Анастасия, я не могу без тебя. Будь моей.

Он с нежностью провел ладонями по ее спине, плечам, волосам, щекам... Когда его ладони легли на перемазанные илом груди Анастасии, девушка прерывисто вздохнула, таким сладко щемящим оказалось прикосновение к затвердевшим соскам.

– Хок, – выдохнула она и еще крепче обвила руками его за шею.

Где-то неподалеку заухал невидимый филин. Луна заливала пепельным светом их нагие тела. Руки Хока скользнули ниже, на бедра Анастасии, повинуясь призыву захватившей его страсти. Познать каждый изгиб, каждую выпуклость этого трепещущего в его объятиях девичьего тела, познать властно и неудержимо влекущую к себе его таинственную глубину...

Анастасия в каком-то сладком полузабытьи водила пальцами по выпуклым мышцам на плечах и спине Хока, снова и снова погружала пальцы в его мокрую шевелюру. Тот крохотный уголек, что начал тлеть в самой глубине ее сердца, когда она в первый раз увидела Райдера, сейчас разгорался чувственным жаром, который все настойчивее требовал выхода. Из глубины ее существа неудержимо поднималась волна желания, в котором Анастасия не осмеливалась признаться даже самой себе.

Хок поднял голову и посмотрел в лицо девушки. Ее глаза были полны неистовой страсти. Он знал, что она желает его, потому что сам желал ее столь же сильно. И замер, потому что вспомнил, что случилось с ними совсем недавно и что ожидает их впереди. Но самое главное – он вспомнил, кто такая Анастасия. Девушка из высшего света, леди, которая, вне всякого сомнения, не была еще близка ни с одним мужчиной. И хотя он желал ее так, как не желал еще ни одну женщину, обстоятельства были для Анастасии более чем неподходящими для переживаний такого рода. Стиснув зубы, Хок быстро взял себя в руки.

Продолжая сжимать девушку в объятиях, он решительно поднялся на ноги.

– Что случилось, Хок? – испуганно воскликнула Анастасия.

– Анастасия, прости меня, ради Бога. Я виноват. Сейчас не время и не место.

Слова Хока мгновенно вернули Анастасию с небес на землю. Ведь буквально минуту назад она жаждала любовной близости с этим мужчиной. Она поразилась силе так неожиданно охватившей ее страсти. А когда поняла, насколько близка была к тому, чтобы все совершилось, ее вдруг охватила дрожь, и, обрадовавшись, что ничего не произошло, она перевела дыхание.

– Ты ни в чем не виноват, Хок. Мне же... тоже хотелось... Он ласково поцеловал ее в губы.

– Давай потолкуем об этом потом, Анастасия. Сейчас нам нужно хорошенько ополоснуться. Если честно, я уже начинаю замерзать.

С этими словами Хок решительно шагнул туда, где поглубже.

Пока он купался, Анастасия осторожно, чтобы опять не поднять со дна грязь, смыла с себя ил и вымыла волосы. Бросив взгляд на реку и убедившись, что Хок все еще не наплавался, девушка торопливо прополоскала свою одежду, хорошенько ее отжала и мокрой натянула на тело. После этого она прополоскала вещи Хока и разложила их на берегу, поближе к воде. Отряхнув руки, Анастасия отошла подальше и повернулась к реке спиной. Вскоре она услышала, как Хок шлепает по воде и возится с одеждой. Выждав еще немного, она нерешительно повернулась.

Хок стоял одетый и задумчиво ее разглядывал, размышляя о том, что босиком Анастасии не пройти и десятка шагов. А путь им предстоял долгий. Его одежда тоже была вся мокрой, но это была дорожная одежда.

Наконец он решился:

– Думаю, что мне придется тебя нести.

– Да это невозможно! Мы никогда не доберемся до нашего парохода. Я просто пойду босиком, вот и все.

– И через сотню футов собьешь ноги в кровь, и мне все равно придется тебя тащить на себе. Если так хочется идти, надевай мои сапоги.

– Да я же в них утону!

– Ничего, оторвешь подол у рубашки и набьешь тряпок внутрь.

– Хок, тогда ноги собьешь ты.

– Я привык к таким переходам. И хватит спорить! Времени у нас не осталось, мы должны спешить изо всех сил. Да, еще. Тебе лучше надеть мои вещи, от твоего халата толку мало.

Хок быстро снял сюртук, стянул через голову рубашку и помог Анастасии надеть ее. Прикосновение теплой материи к коже живо напомнило ей их недавнюю близость. Девушка на мгновение закрыла глаза, зная, что никогда уже не сможет забыть запахов, прикосновений и даже вот этой рубашки на плечах. Но тут с этими приятными мыслями пришлось расстаться, потому что Хок поставил перед ней свои сапоги, и Анастасия оторвала от своей рубашки два больших лоскута, которые он засунул поглубже в носки сапог.

Удовлетворившись наконец экипировкой Анастасии, Хок зашагал вдоль берега вверх по течению. Анастасия, обутая в здоровенные сапоги, неловко заковыляла следом.

Они все шли и шли по низкой траве мимо кактусов и чахлых деревьев, когда Хок внезапно поднял руку, делая знак девушке, чтобы она остановилась. Она напряженно вслушалась в ночь, но ничего не услышала и, озадаченная, подошла поближе к Хоку. Он наклонился к ее уху и еле слышно прошептал:

– Неподалеку пасутся лошади. Я их слышу. Это индейцы. Сердце Анастасии ушло в пятки. Индейцы! Ей сразу вспомнились все кошмарные рассказы о краснокожих.