– В мужчинах у меня нет недостатка, – сказал он. – Вы знаете Владимира Дикого? Вот уж кто русский тип…
– Который сбежал в Мексике и перешел американскую границу, заплатив шерифу золотыми зубами? Знаю. Пил у него однажды.
– Наташа с ним знакома. – Валерий противно улыбнулся, может быть, намекая на то, что Наташка ебалась с Диким. Я проглотил его замечание, воздержавшись от комментариев. – Здоровый мужичище Носище, усы, мышцы какие! И, как утверждают его приятельницы и подружки, – ебарь хорошего класса.
Судя по уровню децибелов и характеру шумов, раздававшихся из комнаты некой особы, именовавшейся Девочкой (в ту ночь мы с Наташкой вынуждены были остаться у нее ночевать: Наташка была пьяна и не могла вести машину), Дикий оправдывал репутацию ебаря хорошего класса. Два крупных животных (Девочка была полной блондинкой), вне сомнения, предавались любви разнузданной и могучей. И несмотря на то, что рано утром Дикий должен был отправиться ворочать цементные блоки – он работал в констракшэн-биз-несе, возня и рев двух медведей продолжалась до самого рассвета. Я не стал настаивать на своей кандидатуре, хотя и был достаточно высокого мнения о своем сексе. Дикий, вне сомнения, выглядел колоритнее меня.
– ОК, – сказал я. – Я пошел. Меня ждут. Успеха вам в вашем начинании.
– Если передумаете, напишите мне с/о на русскую газету.
Была ли у него мания преследования, или он жил у друзей, продолжая экономить и питаться картошкой, видя сны о будущем мировом успехе своего порнофильма? Приподнявшись с колесного стула, сам Флинт, владелец «Хастлера», целует его, Валерия, в обе щеки: «Спасибо, друг. Ты сделал шедевр оф порномуви!» (Катя и Петя, обнимая Валерия, повисли на нем.) Заголовки американских газет крупным шрифтом что-нибудь вроде "Бэттер чем «Дип Тсроат!».[3]
Я захлопнул могучую дверцу. Сделал ему рот фронтовский салют, то есть поднял кулак до уровня плеча, и исчез из его жизни.
Через год в Париже, перелистывая высылаемую мне аккуратно лосанджелесскую русскую газету, я задержался взглядом на голых ягодицах и женских ногах в черных чулках. На одной из ягодиц тюбиком губной помады был нарисован серп и молот, а между ног, заканчивающихся острыми стилетто-каблуками, был виден силуэт собора Василия Блаженного. Рекламировался фильм «Из России с похотью». Сообщалось о том, что на Санта-Моника Бульваре в доме за номером семь тысяч с чем-то, в помещении армянского кинотеатра состоится Премьера Первого в мире Русского Порнографического фильма!
На премьеру, даже если бы я хотел попасть туда, я явиться не мог. И не только потому, что Париж и Лос-Анджелес разделяют полглобуса и девять часов полета, но потому, что газета приходит ко мне в Париж через три-четыре недели после выхода. То есть событие уже состоялось. Однако я издалека порадовался успеху Валерия, а это, судя по короткому пересказу сюжета фильма, был несомненно он, хотя по непонятным причинам, давая интервью газете, и назвался Джорджем.
«Фильм делался восемь месяцев, – сказал Джордж-Валерий, – хотя собственно съемки заняли всего семь дней. Часть фильма озвучена английским текстом, часть русским, который не всегда звучит благопристойно – таковы уж законы жанра, в котором сделана картина». (После этого пассажа, полагаю, Джордж-Валерий стряхнул пепел сигареты в окно своего пожарного порноавтомобиля.)
«Но сделать этот фильм было лишь частью дела, – продолжал Джордж-Валерий. – Чтобы продать его прокатчикам, требуется реклама – дорогостоящая и в достаточном количестве. Мы прошли и этот этап – он занял у нас почти год». (Уверен, что в этом месте Джордж-Валерий остановился и сердито поскреб волосатую ляжку.) "В результате полученного нами опыта мы поняли, что нам следует поступить вопреки сложившемуся в Америке «канону». (Джордж прочистил глотку, а интервьюер задал не попавший в газету вопрос: «А какой в Америке канон, Валерий?») «Американцы вначале выпускают фильм на экран, а потом уже распространяют его в виде видеозаписи. Мы же… поступили наоборот – выпустили видеокассету, которая будет продаваться наряду с многими миллионами других видеофильмов…» (По этому «наряду», употребленному Валерием, опытный языковед может пройти в прошлое Валерия и оказаться в помещениях студии имени Довженко в Киеве. «Наряду с достижениями, товарищи, у нас имеются и недостатки. Наши трудящиеся еще недостаточно охвачены сексом…»). Далее Валерий или газета приводили никому не нужные сведения о количестве видеокассет, продаваемых в Америке сегодня. «И вот на этой неделе наш фильм поступает в продажу, и, по-видимому, фирма, которая его выпустила, предложит вашей газете рекламу этого ролика», – сказал Валерий-Джордж. Далее следовали многоточия, во время которых интервьюер, возможно, уговаривал Валерия подарить ему кассету бесплатно. «Ведь множество читателей вашей газеты уже обзавелось видеопроигрывателями и это („Что „это?“, блядский советский бюрократ“, – возмутился я неправильностью его выражений.) – хороший рынок для реализации кассеты. Да и сам я хотел бы,чтобы этот фильм увидели не только американцы, но и мои земляки».
