Веселая книга - [6]

Шрифт
Интервал

Отважным мудрецы называют такого человека, которому присущи сила духа и великая энергия, душевное спокойствие и твердость, терпение и доблесть, скромность, чувство чести и сострадания. Человеку, наделенному этими чертами, всегда возносили хвалы, и благодаря им он занимал высокое положение среди людей. Обычай этот отнюдь не считался постыдным — наоборот, воинские подвиги и победы таких людей воспевали в славословиях и говорили:

Достоинство мужа — в отваге,
В храбрости, великодушии и мудрости.
Действующее учение

Наши господа изволят говорить, что человеку, который ввязывается в опасное предприятие, начинает с другими борьбу или сражение, не избежать одного из двух исходов: либо он победит врага и убьет его, либо наоборот.

Если он убьет врага, то на голову его падет несправедливо пролитая кровь и поэтому он рано или поздно отправится следом за убитым. Если же враг возьмет верх, то тому человеку обеспечена дорога в ад. Как поступать разумному человеку, когда каждый из двух путей приводит к такому исходу? Есть ли более убедительное доказательство тому, что следует всюду, где увидишь свадебный пир, или музыкальное собрание, или вечеринку, обращаться к яствам и сластям, к нарядам и золоту, звать с собой развратников и мужеложцев, музыкантов и шутов, а туда, где можно столкнуться со стрелами и копьями, под удары меча посылать какого-нибудь дурака, внушив ему, что он доблестный муж, герой, побеждающий вражеское войско, и отважный рыцарь? Если же этот бедняга падет на поле битвы, городские распутники и мужеложцы будут, злорадствуя, трясти задами и приговаривать:

Удары стрел, и секир, и копий мне не придется глотать —
Яства, и вино, и песни больше мне подходят.

А когда героя убивают на поле брани, распутники и мужеложцы наблюдают издали и приговаривают: «Боже милостивый! Живи и здравствуй!» Человек благоразумный должен в день битвы вспоминать слова богатырей Хорасана[19], которые изволят говорить: «Мужи — на поле битвы, а мы — на сеновал!» Без сомнения ныне витязи и богатыри избрали себе девизом такой бейт:

Своевременное бегство — победа,
Скакун, уносящий богатырей, — вот удача.

Об одном юном исфаганце[20] рассказывают, что в пустыне его настиг какой-то монгол и напал на него. Юноша, проявив великолепную находчивость, смиренно сказал: «О господин, лучше не убивай меня, а используй по-другому…» Монгол сжалился над ним и поступил согласно его словам. С помощью этой уловки юноша спасся от смерти. Рассказывают, что он после этого прожил с доброй славой еще тридцать лет. Слава счастливому юноше! Эту пословицу словно нарочно сложили про него:

Юношам мудрым, обладающим знаниями,
Подобает сидеть выше стариков.

О друзья, цените образ жизни и обычаи сих великих. Бедные отцы, чья жизнь прошла в заблуждениях и чьи рассудки не усвоили подобных понятий!

Глава третья
О СКРОМНОСТИ
Упраздненное учение

Изучение жизнеописаний великих мужей прошлого показывает, что в былые времена скромность считали одной из четырех добродетелей и говорили, что скромность зиждется на нравственной чистоте. Словом «скромный» называли такого человека, который отводил взор от посторонних и закрывал уши для злословия, не протягивал руку к чужому добру, не отверзал уста для брани и не раскрывал душу для недостойного. Таких людей любили, и порт сказал:

Средь всех людей возвышен человек, подобный кипарису, —
Непорочный, правдивый и воздержанный.

Рассказывают в подтверждение этому, что один мудрец, услышав, как его сын кого-то порицает, сказал:

— О сынок, почему ты для себя не отвергаешь того недостатка, который порицаешь в других?

Один человек жаловался на другого и перечислял его недостатки перед повелителем правоверных Хасаном ибн Али[21]. Повелитель правоверных Али сказал сыну:

— Сын мой, заткни уши, так как этот человек изливает перед тобой все самое грязное, что нашлось в его посудине.

Когда привели на виселицу Мансура Халладжа[22], он сказал:

— В детстве я как-то брел по улице и услышал женский голос с крыши. Чтобы разглядеть ее, я взглянул вверх. То, что сейчас я смотрю вниз с виселицы, является искуплением за тот взгляд наверх.

Действующее учение

Наши господа говорят, что древние допустили на этот счет ужасную ошибку и драгоценную жизнь провели в заблуждениях и невежестве. Человеку, который воспитан в подобных правилах, не будет никакого проку от жизни. В тексте Божественного откровения сказано: «Знайте, что жизнь ближайшая — забава и игра, и красование и похвальба среди вас»[23]. И смысл этого изречения они так толкуют: цель земной жизни — веселье и забавы, наряды и тщеславие, накопление денег и одоление потомков.

Они говорят также, что игры и забавы без разврата и греховных действий — дело невозможное, а накопление денег без притеснений и тиранства, без клеветы и без хулы — абсурд. Поэтому поневоле получается, что тот, кто ведет скромную жизнь, лишен всего этого и его и живым-то считать нельзя: жизнь его тщетна, и он влачит существование согласно аяту[24]: «Разве вы думали, что мы создали вас забавляясь, и что вы к нам не будете возвращены?»[25]

В самом деле, ведь это же несусветная чушь, коли человек, которому выпадет счастье остаться наедине с луноликой вместо того, чтобы извлечь живительную радость из свидания, станет бубнить, что он, дескать, муж целомудренный, и в конце концов будет опозорен клеймом отказа. А ведь может случиться, что больше никогда в жизни ему так не повезет и он умрет с тоски, твердя: «Жаль, что упущен счастливый случай!»


Еще от автора Убайд Закани
Кот и мыши

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Кадамбари

«Кадамбари» Баны (VII в. н. э.) — выдающийся памятник древнеиндийской литературы, признаваемый в индийской традиции лучшим произведением санскритской прозы. Роман переведен на русский язык впервые. К переводу приложена статья, в которой подробно рассмотрены история санскритского романа, его специфика и место в мировой литературе, а также принципы санскритской поэтики, дающие ключ к адекватному пониманию и оценке содержания и стилистики «Кадамбари».


Рассказы о необычайном. Сборник дотанских новелл

В сборник вошли новеллы III–VI вв. Тематика их разнообразна: народный анекдот, старинные предания, фантастический эпизод с участием небожителя, бытовая история и др. Новеллы отличаются богатством и оригинальностью сюжета и лаконизмом.


Лирика Древнего Египта

Необыкновенно выразительные, образные и удивительно созвучные современности размышления древних египтян о жизни, любви, смерти, богах, природе, великолепно переведенные ученицей С. Маршака В. Потаповой и не нуждающейся в представлении А. Ахматовой. Издание дополняют вступительная статья, подстрочные переводы и примечания известного советского египтолога И. Кацнельсона.


Тазкират ал-аулийа, или Рассказы о святых

Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.


Когда Ану сотворил небо. Литература Древней Месопотамии

В сборник вошли лучшие образцы вавилоно-ассирийской словесности: знаменитый "Эпос о Гильгамеше", сказание об Атрахасисе, эпическая поэма о Нергале и Эрешкигаль и другие поэмы. "Диалог двух влюбленных", "Разговор господина с рабом", "Вавилонская теодицея", "Сказка о ниппурском бедняке", заклинания-молитвы, заговоры, анналы, надписи, реляции ассирийских царей.


Средневековые арабские повести и новеллы

В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.