Весь Кларк. Песни далекой Земли - [4]

— Интересная мысль, — кивнул Брант. — Может, ты и права.

Хотя история не была его коньком, Брант Фальконер знал о запутанной цепи событий, приведшей к колонизации Талассы.

— И что мы будем делать, — поинтересовался он, — если нас попытаются колонизировать заново? Скажем: «Спасибо большое, как-нибудь в другой раз»?

Послышались нервные смешки, затем советник Симмонс задумчиво заметил:

— С кораблем-сеятелем разберемся. Сомневаюсь, что роботы не отменят программу, ведь задача уже выполнена. Вряд ли они настолько глупы.

— Хочется верить. А если они решат, что сделали бы лучше? Одно ясно: с Земли этот корабль или из колоний, управляется он роботами.

Вдаваться в подробности не было нужды. Каждый знал, насколько сложен и дорог пилотируемый межзвездный перелет. В тысячу раз дешевле отправить робота. Путешествие с человеком на борту, конечно, возможно, но какой в нем смысл?

— Робот, реликт… Что с ним делать-то? — послышалось из толпы.

— Быть может, это не наша проблема, — ответила мэр — Откуда взялась уверенность, что он направится к месту Первой высадки? Северный остров — куда более подходящее…

Глава поселка часто ошибалась, но никогда ошибка не обнаруживалась столь быстро. На сей раз звук, раздавшийся в небе над Тарной, был не громом из далекой ионосферы, а пронзительным свистом низко летящего реактивного двигателя. Все, кто находился в здании администрации, от детей до почтенных стариков, толкая и пихая друг друга, выбежали на улицу. Но лишь первые несколько человек успели заметить силуэт корабля на фоне звезд. Он был треугольный, с затупленным носом, и направлялся к священному для талассиан месту — последнему, что связывало их с Землей.

Доложив центру, мэр Уолдрон присоединилась к толпе.

— Брант, ты доберешься туда раньше других. Возьми дельтаплан.

Главный инженер-механик Тарны моргнул от удивления, впервые получив столь прямой приказ от мэра.

— Крыло пробито кокосом, — смущенно пробормотал он. — Не успел починить, разбирался с ловушками для рыбы. Да и не годится он для ночных полетов.

Мэр смерила его долгим взглядом.

— Надеюсь, моя машина на ходу, — насмешливо проговорила она.

— Конечно, — обиженно ответил Брант. — Заправлена и готова тронуться в любой момент.

Мэру не часто приходилось пользоваться транспортом. Всю Тарну можно было пройти минут за двадцать, а продовольствие и оборудование перевозили на маленьких пескоходах. За семьдесят лет службы машина не наездила и сотни тысяч километров. В таких условиях она могла прослужить еще столетие.

Талассиане с радостью предавались разнообразным порокам, но небрежное отношение к вещам в их число не входило. Сложно было предположить, что личный транспорт мэра старше любого из пассажиров. Несмотря на почтенный возраст машины, самая важная ее поездка была впереди.

4 НАБАТ

Первый удар похоронного колокола, звонившего по Земле, прозвучал. Однако даже ученые, совершившие роковое открытие глубоко под поверхностью планеты, не слышали его.

Смелый эксперимент, проведенный в одной из заброшенных золотых шахт Колорадо, был практически невозможен до середины двадцатого века. После открытия нейтрино стало ясно, что перед человечеством распахнулось новое окно во Вселенную. С помощью частиц, для которых небесные тела так же прозрачны, как стекло для света, можно было заглянуть в самое сердце звезд.

Особенно ученых интересовало Солнце. Астрономы не сомневались, что поняли суть реакций, питающих топку, от которой зависела жизнь на Земле. При огромных давлениях и температурах в солнечном ядре водород превращался в гелий. Реакции синтеза высвобождали огромные количества энергии, и побочным их продуктом были нейтрино. Едва успев родиться, частицы разлетались со скоростью света. Триллионы тонн материи были для них не большим препятствием, чем облачко дыма. Всего две секунды спустя нейтрино покидали Солнце. Они распространялись по всей Вселенной, встречая на пути бесконечное количество звезд и планет. Однако большинство из них до скончания времен не дождется столкновения с «твердой» материей.

Через восемь минут крошечная часть потока добиралась до Земли. Совсем незначительную его долю перехватили ученые из Колорадо. Чтобы отфильтровать излучение с меньшей проникающей способностью и поймать в ловушку настоящих посланников Солнца, оборудование расположили на километровой глубине. Любой здравомыслящий человек мог бы доказать, что место, откуда прибыли нейтрино, недоступно для изучения и наблюдения. Но физики надеялись подробно исследовать его характеристики, подсчитав неуловимых гостей.

Эксперимент удался: солнечные нейтрино были пойманы. Но их оказалось слишком мало, втрое или вчетверо меньше, чем должны были зафиксировать сверхсложные приборы.

Очевидно, что-то было не так. В 1970-е годы «Дело о пропавших нейтрино» стало главной темой научных дискуссий. Оборудование проверяли и перепроверяли, теории пересматривались, эксперименты повторялись десятки раз — и всегда с тем же обескураживающим результатом.

К концу двадцатого века астрофизики были вынуждены признать не вписывающийся в научные рамки вывод. Тогда никто еще в полной мере не осознавал его последствий.