Весь этот рок-н-ролл - [47]
– А скажи-ка, друг ты мой сердешный, друг ты мой желанный, а сколько годков тебе стукнуло?
Друг ответил искренний, друг ответил преданный:
– Двадцать семь мне, Михаил Федорович. – И добавил: – Стукнуло.
Михаил Федорович закатил глаза под густые брови, добывая оттуда воспоминания о своих двадцати семи годочках и пытаясь обрести в них ответ на вопрос вопросов, потому что если есть вопрос вопросов, то где-то рядышком, но не так чтобы совсем, а в умственной досягаемости есть и ответ ответов. И Михаил Федорович, выпростав глаза из-под густых бровей, сделал следующую предъяву:
– Кавторанг, ты на саксофоне играешь?
Боевой кавторанг, не мигнув глазом, ответил старым анекдотом:
– Не знаю, не пробовал…
Предъявив тем самым очередное доказательство мистической связи с Фисановичем, а никак не с Маринеску.
– Заиграешь, – сказал Михаил Федорович уверенно.
И действительно, складной стаканчик, только что опустевший в горло кавторанга, превратился в альт-саксофон фирмы Yanagisawa. И кавторанг, как будто всю жизнь не расставался с дудкой, вынул из нагрудного кармана мундира, превратившегося в клабмэновский клифт, трость, вставил в мундштук альта и выдул квадрат, что твой Пол Десмонд.
– Гляди-ка, – слегка удивился он, – клево…
И…
На сцене Замудонск-Сибирской филармонии сидел классический биг-бэнд из семнадцати рыл, среди которых были будущие легенды советского джаза. На фано лабал Гарри Брил, за ударными – Боб Журавски, взад и вперед таскал тромбон Бен РуБинглуз, за тенором потел коньяком Юл Десмонд… И… и… и…
Биг-бэнд играл знаменитейшую композицию Work song Кененбола-Эверли, а солировал на альту, догадайтесь… ну конечно же молодой кавторанг Алекс Билли-Гоат.
Гром аплодисментов, потом – тутти, вторичный гром… На сцену выходит кто? Хрен догадаетесь… А на сцену выходит Михаил Федорович и, улыбаясь во всю рожу, говорит:
– Дорогие друзья, уважаемые товарищи зрители, наш концерт окончен!
А за стенами филармонии стоял город Замудонск-Сибирский, известный всему Советскому Союзу химическим комбинатом, а эстрадному фрагменту Советского Союза – минетчицей Ритой Пантерой. При виде… ну, прямо как пантера! Ииии… нууууу… что вам сказать… нечего мне вам сказать… Как-то раз приехала в Зауральск пара хмырей-куплетистов. Один хмырь – средних лет, второй – преклонных. Тот, который средних, был тот еще поганец. Когда хмырь, который преклонных, будучи в трусах, гонял перед концертом рожу электробритвой «Харьков», хмырь средних запустил к нему в номер Риту. А потом накропал докладную в местком Москонцерта, что хмырь преклонных не смог выйти на концерт по причине искажения морального облика советского человека путем внебрачных половых сношений в смысле множественных орально-генитальных контактов. Тому влепили строгача по партийной линии, но без занесения. Чтобы не портить человеку биографию. Хотя какая, на хрен, биография в семьдесят два года. По себе знаю: что испорчено, то испорчено. Хуже уже не будет. Да и куда заносить, если он был беспартийный?
Вот что такое, судари мои, была Рита Пантера в шестьдесят шестом году.
(Через много-много лет нелегкая судьба безработного сценариста мультипликации занесла Михаила Федоровича в Замудонск-Сибирский на предмет кооперативных заработков. Как-то днем он решил зачем-то узнать, как там живет Рита. Адресок дал ему престарелый драматург эстрады Майкл Мессер, который периодически устраивал Пантере гастроли в Замудонск-Столичном и тем доказывал тезис, что основные богатства России находятся в Сибири. Михаил Федорович шел по Подгорной улице, и в нем ворошилась чужая память.
Рита Хейуорд русского минета проживала в том самом доме, в котором в сорок третьем скрывался от войны в эвакуации четырехлетний Джем Моррисон.
Она умирала от… ну, от чего практически все умирают.
…Они посидели, вспомнили старое, она хитро посмотрела на Михаила Федоровича, провела бледным языком по ссохшимся губам и умерла. И сладко улыбалась, шалава старая… Да, и еще, перед тем как свалить, сказала, что где-то обретается ее дочка от «ну, Мишка, ты знаешь» не тогда когда по первости она с пацаном одним а она в тамошнем ПТУ училась на швею-мотористку больно было жутко будто на осиновый кол ее насадили уж как она просила чтобы он вынул вырвалась было схлопотала по роже а потом чтобы плоть эту зверскую утешить в рот взяла и такую сладость вдруг ощутила что всякий раз когда живого ЕГО в природе встречала удержаться не могла и хватала его жадными губами жажду чтобы свою смирить и свою плоть насытить проглотом и еще еще еще а тогда тот первый ее полет прервал на самой вершине неба и опять в нее снизу воткнул и вылил в нее свое нетерпение мужское свое первоприродное для зачатия предназначенное а она после более даже и не раздевалась никогда и за грудь ее никто даже потрогать не успевал как уже стонал сладко и за волосы ее туда-сюда таскал будто она сама не знала как и что а перед тем как матка ее начинала сокращаться судорожно вибрировать в предсмертье языком играла на уздечке и двавзрывавырывалисьмгновенновдвух-телахикрикстоялтакойчтововсейгостиницевставаличленыивлагалищаначиналисамостоятельно-сокращатьсяичеловеческиеплотисливалисьводнуактобылводиночестве-кончалвпростынюилитерподушкоймежмокрыхбедеривсягостиницадрожала-аснеювместеживоймирпревращалсяводнокончающеетело…
В книгу «„Самый маленький гном“ и другие сказки» вошли самые известные сказки писателя-сказочника Михаила Фёдоровича Липскерова: «Как Волк телёночку мамой был», «Самый маленький гном», «Живая игрушка», «Уважаемый Леший». Поступки героев сказок очень похожи на поступки людей: храбрые – трусливые, добрые – злые, любопытные и равнодушные, смешные и грустные. Художники книги – художники мультипликационного кино Ирина Кострина, Леонид Каюков.Для дошкольного возраста.
Гномы все маленькие, но есть среди них самый-самый маленький. Его зовут Вася. И этот маленький Вася оказался непобедимым богатырем, с которым даже огромный Волк не мог справиться. А почему? Читайте и узнаете! Художники: Татьяна Андреевна Морковкина, Ю. Кладиенко.
В книге собраны популярные сказки-мультфильмы для детей и взрослых известного писателя и сценариста М. Ф. Липскерова.
Настоящая книга представляет собой странную смесь несовместимых жанров. Однако автор, со свойственной ему наглостью, на эту несовместимость плюнул с высоты чуть выше среднего роста и значительно выше среднего возраста. Так что вам предстоит окунуться в мутную смесь «Записных книжек» И. Ильфа, «Ни дня без строчки» Ю. Олеши, псевдофилософских, квазибогословских, литературных потуг, политических заморочек и сатирических залпов эстрадного толка типа «Утром в газете — вечером в куплете». А что еще взять с псевдофилософа, квазибогослова, потужного литератора, замороченного «политика» и сатирика эстрадного толка типа «Утром в газете — вечером в куплете».
Произведение Михаила Липскерова можно обозначить не иначе как сумасшедший вихрь, закручивающий нас в потоке перекликающихся временных эпох, бредовых фантазий героя, смеси реального с воображаемым. Белая горячка, которой страдает главный герой – Мэн, – не просто врачебный диагноз, здесь – это мастерски показанная автором психология душевнобольного человека, а нам лишь остается разобраться – где здесь вымысел, а где – правда.
«Черный квадрат» – роман необычный, динамичный, хаотичный, эксцентричный... В нем нет сюжета как такового, зато в избытке хватает неуемной фантазии автора, колоритных персонажей и реально-нереальных событий, а также тонкой иронии, черного и просто юмора, а еще какого-то там гротеска и прочей всякой всячины.Главный герой Михаил Липскеров (не автор) – он же Михайло Липскеровский, он же Мигель Липскеровес, он же Моше – не молод не стар, не богат не беден, не добр не вреден, в общем, клевый чувак, – блуждает по лабиринтам времени, по Волнам памяти в поисках своей любви – Лолиты, она же..
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.