Весь Азимов. Фантастическое путешествие - [21]

Грант сказал:

— Даже мне это приходило в голову. Но что это должно означать? Если допустить, что Оуэнс мог подстроить этот налет, то вряд ли он согласился бы ехать в той машине. По-моему, внутри машины, рядом с Бинесом, — не самое безопасное место, чтобы переждать нападение.

— Я ни о чем таком и не думал, — стал убеждать его Микаэлс, яростно помотав головой. — Просто пытаюсь понять, чего хотел Картер. Предположим, Оуэнс — тайный вражеский агент, которого они завербовали во время одной из его поездок на эти зарубежные научные конференции…

— Как романтично… — без воодушевления заметил Грант, — А кто-нибудь еще из нашей команды бывал на таких конференциях?

Микаэлс на мгновение задумался, припоминая.

— Собственно говоря, все мы бывали. Даже девица была раз на небольшом съезде ученых в прошлом году — доктор Дюваль представлял там одну из своих разработок. Все равно, давайте предположим, что завербовали именно Оуэнса. Предположим, он получил задание лично убедиться, что Бинес действительно погибнет. Это объясняет, почему ему пришлось рисковать собственной жизнью. Тот водитель в машине, которая шла на таран, тоже прекрасно понимал, что его ждет верная смерть. И те пятеро стрелков на крыше тоже знали, что наверняка погибнут. И все же они пошли на это не раздумывая.

— Соответственно, сейчас Оуэнс готов скорее погибнуть, чем допустить, чтобы у нас все получилось как надо? Поэтому он так и волнуется?

— Да нет! То, о чем вы только что сказали, просто невероятно. Я могу представить, раз уж на то пошло, что Оуэнс способен пожертвовать жизнью ради каких-то идеалов, но только не в этом случае — он ни за что не допустит, чтобы первая же крупная операция, которую ему доверили, провалилась, ведь тогда его репутация как капитана корабля безнадежно пропала!

— Значит, вы считаете, что из этих соображений на него можно полностью положиться и забыть о его возможной причастности к подозрительным делам на перекрестках?

Микаэлс тихо рассмеялся, его круглое лицо просто лучилось добродушием.

— Ну конечно! Но готов поклясться, что Картер точно так же перебрал по косточкам любого из нас. Да и вы, наверное, тоже.

Грант предложил:

— Например, Дюваля?

— Почему бы и нет? Любой из нас в принципе может работать на Ту сторону. Может, даже не за деньги — я уверен, что никого из нас не подкупишь, — скорее из каких-то идеологических соображений. Если говорить начистоту, миниатюризация сейчас — это самое мощное оружие, и очень многим это не нравится. Крайне не нравится. Наглядное тому доказательство мы получили пару месяцев назад — президенту подали петицию, в которой требовалось прекратить тайную «гонку ми-ниатюризаций» и учредить открытую программу мирных международных исследований с использованием этого эффекта — например, в области биологии и медицины.

— И кто поддерживает подобные настроения?

— Собственно, таких очень много. Дюваль, к примеру, один из самых видных и откровенных лидеров этого движения. Да и я подписался под той петицией — чего уж греха таить. Смею вас заверить, те, кто подписывался, действовали совершенно искренне. Я и тогда так думал, и сейчас. И нельзя с уверенностью сказать, не станет ли открытие Бинеса, снимающее временные ограничения с эффекта миниатюризации — если, конечно, это действительно так, — последней песчинкой, которая толкнет мир к всеобщей катастрофе и уничтожению. Если это так, то, полагаю, доктор Дюваль или я предпочли бы, чтобы Бинес умер, так ничего и не сказав. Что касается меня, то я все же не настолько в этом уверен, чтобы желать Бинесу смерти. Нет, не настолько. А Дюваль… Его главная проблема в том, что он человек весьма неприятный в общении. Тут у нас полно таких, кто готов подозревать его в чем угодно.

Микаэлс поерзал на сиденье и добавил:

— И вот эту девицу тоже.

— Даже она подписала ту петицию?

— Нет, подписывались только старшие сотрудники. Но почему, вы думаете, она сюда попала?

— По настоянию Дюваля. Мы оба слышали, что он говорил насчет нее.

— Да, но почему она так охотно согласилась, ни слова не сказав? Она молода и весьма привлекательна. Дюваль старше ее на двадцать лет, и она его ничуть не интересует — как и любое другое человеческое существо. Кто знает, почему она так легко согласилась участвовать в этом рискованном предприятии — только по настоянию доктора Дюваля или еще по какой-нибудь причине, может быть, связанной с политикой?

Грант сказал:

— Вы что, ревнуете, доктор Микаэлс?

Микаэлс широко раскрыл глаза от удивления и с минуту’ молчал. Потом улыбнулся.

— Знаете, я и в мыслях не держал ничего подобного. Уж вы мне поверьте! Я не старше Дюваля, и, если мисс Петерсон вправду нравятся мужчины постарше, я, конечно, буду только рад, если она предпочтет меня. Но, даже принимая во внимание мою проницательность, я могу только догадываться о ее истинных желаниях и намерениях.

Улыбка Микаэлса угасла, он вновь стал серьезным.

— Кроме того, успех нашей миссии зависит не только от нас, но и от тех, кто следит за субмариной снаружи. Полковник Рейд точно так же был согласен с той петицией, как и любой из нас, несмотря на то что, как военный, не должен быть замешан ни в каких политических мероприятиях. И хотя его имя и не стояло под петицией, все мы знаем, что он думает по этому поводу. Они с Картером даже поскандалили из-за этого. А раньше были такими хорошими друзьями…