Весь Азимов. Фантастическое путешествие - [19]

— Что-нибудь не так, Сойер? — спросил Рейд.

— Нет, сэр. Внутренняя температура — двадцать восемь градусов по шкале Цельсия, или по Фаренгейту…

— Не нужно пересчитывать.

— Да, сэр.

Рейд как будто собственной кожей почувствовал холод — на восемь градусов ниже нормы. Восемь решающих градусов, которые приостанавливают обмен веществ, замедляют его почти в три раза по сравнению с нормой. Втрое уменьшается потребление кислорода, сердце бьется медленнее, падает скорость кровотока, и, естественно, уменьшается скорость повреждения мозга, зависимого от закупоренной артерии. Кроме того, гипотермия создает более благоприятные условия для субмарины, которая вот-вот погрузится в неизведанные глубины человеческого организма.

Картер повернулся к Рейду.

— Все готово, Дон?

— Насколько это вообще возможно, учитывая, что мы придумали все за одну ночь.

— Я не особенно верю в эту затею.

Рейд покраснел.

— Что бы это значило, генерал?

— Нам нужны не импровизации. Для меня не секрет, конечно, что вы занимаетесь проблемами миниатюризации биологических объектов. Но разве вы собирались проводить эксперименты непосредственно на человеческой системе кровообращения?

— Нет, именно кровеносную систему мы не рассматривали. Но моя группа разрабатывала подобные проблемы — хотя бы теоретически. Это, собственно, их основное занятие.

— Дон… — Картер замялся было, но все же сказал: — Если эта затея провалится, Дон, чья-то голова срочно понадобится правительству в качестве охотничьего трофея. И скорее всего, это будет моя голова. А если все получится как надо, ты и твои люди выйдете отсюда, раздувшись от гордости и благоухая, как майские розы. Постарайся все же не перегнуть палку, что бы ни случилось.

— Военные все равно окажутся на шаг впереди нас, разве нет? Ты мне и раньше про это говорил — что не стоит перебегать им дорогу.

— Будет очень трудно отказаться от искушения. Так, вот еще что. Что там не так с этой девицей, Корой Петерсон?

— Ничего, а что?

— У тебя довольно громкий голос. Мне было слышно, что ты говорил как раз перед тем, как я вошел в зал. Почему ты не хотел, чтобы она была в спасательной команде?

— Она — женщина. Не стоит подвергать ее такой опасности. Кроме того…

— Что?

— Честно говоря, этот Дюваль, как всегда, начал выступать в своей надменной манере, и я непроизвольно стал возражать. Насколько ты доверяешь Дювалю?

— Что ты имеешь в виду?

— Зачем ты на самом деле послал туда этого Гранта? За кем он должен присматривать в первую очередь?

Картер сказал низким, внезапно охрипшим голосом:

— А я вообще не говорил ему, за кем там надо приглядывать. Однако смотри — они уже прошли в стерилизационную!

Грант вдыхал специфический медицинский запах, радуясь удачному случаю — наконец-то можно было как следует побриться. Негоже упускать возможность привести себя в порядок — ведь на борту субмарины будет девушка. Униформа с буквами «ФЦИПМ» тоже выглядела вполне достойно — из цельного куска материи, на замке-молнии, очень удобная и при этом почти щегольская. Форма, которую спешно подобрали для Гранта, немного жала под мышками. А, ерунда, все равно носить ее придется не больше часа.

Грант и все остальные члены спасательной команды тесной группой прошли вниз по коридору, освещенному блеклым синеватым светом, насыщенным ультрафиолетовыми лучами. Перед тем как войти в стерилизационный коридор, все они надели темные очки-консервы, чтобы защитить глаза от вредного действия излучения.

Кора Петерсон шла как раз перед Грантом, и он безмолвно проклинал слишком темные стекла очков, потому что из-за них не получалось хорошенько рассмотреть завлекательную фигурку девушки.

Грант решил хоть как-то завязать знакомство и обратился к ней с вопросом:

— Мисс Петерсон, неужели этого коридора достаточно, чтобы мы стали совершенно стерильными?

Она быстро повернула голову и сказала:

— Полагаю, вам не стоит опасаться каких-нибудь трудностей с половыми функциями.

Грант понял, что его каламбур оценили. Как раз на это он и намекал.

— Вы недооцениваете мою наивность, мисс Петерсон. А я, видимо, немного заблуждался относительно вашей опытности.

— Я не хотела вас обидеть.

Дверь в конце коридора открылась автоматически, и Грант, стараясь вести себя естественно, подступил к Коре поближе и предложил ей руку. Девушка уклонилась и пододвинулась поближе к доктору Дювалю, чуть не наступив тому на ногу.

Грант продолжал:

— Ну что вы, какие обиды? Только, по-моему, мы все же не совсем стерильны — в смысле, в нас есть микробы. В лучшем случае облучение убило тех, что были на поверхности. Но ведь внутри нас — целые полчища микробов, и они все целы и невредимы.

— С этой точки зрения Бинес тоже не стерилен, — ответила Кора и передразнила: — В смысле, в нем тоже есть микробы. Но чем больше микробов мы убьем — тем меньше пронесем с собой. Наши микробы, конечно, уменьшатся вместе с нами. И неизвестно, как такие вот миниатюрные микробы подействуют на человеческий организм, когда попадут в кровь. С другой стороны, через час эти миниатюрные микробы увеличатся до нормальных размеров, и тогда их вредоносное действие на организм Бинеса будет вполне предсказуемым. Тем не менее чем меньше Бинес подвергается воздействию неизвестных факторов, тем лучше. — Кора покачала головой. — Как много мы еще не знаем… А сейчас — не самый лучший момент для экспериментов.