Весь Азимов. Академия на краю гибели - [93]

— А мы как раз из Академии, — смущенно проговорил Пелорат. — Наши извинения.

Квинтесетц дружелюбно помахал рукой:

— Не стоит извинений. Я не пронес чувства обиды через пять поколений, уверяю вас. Не всем это удалось, ну что ж — можно только сожалеть. Желаете перекусить? Выпить чего-нибудь? Можно включить музыку, будет приятнее беседовать.

— Если не возражаете, — сказал Пелорат, — хотелось бы сразу перейти к делу — конечно, если сейшельские традиции позволяют.

— Сейшельские традиции? Для меня это не непреодолимый барьер. Вы не представляете, Профессор Пелорат, как я рад вас видеть. Всего две недели назад я прочитал вашу статью о мифах о происхождении человечества в «Ревю Археологии». Она поразила меня глубиной синтеза материала и… краткостью.

Пелорат покраснел от удовольствия.

— Счастлив, что вам удалось прочесть мою работу. Увы, мне пришлось сильно сократить её, иначе «Ревю» не сумело бы её опубликовать. Я собирался подготовить обзор.

— О, это было бы превосходно! В общем, как только я прочитал вашу работу, мне очень захотелось познакомиться с вами. У меня даже мелькнула мысль отправиться на Терминус для этого, но такую поездку не так просто организовать.

— Да? Почему же? — поинтересовался Тревайз.

Квинтесетц неловко улыбнулся:

— Понимаете, как это ни прискорбно, но Сейшелл не стремится войти в Федерацию Академии, и не слишком приветствуют тут любые связи с Академией, даже научные. У нас традиция нейтралитета, вы знаете. Даже Мул нас не тронул, ему удалось лишь получить от Сейшелла особые гарантии нейтралитета. Ну вот. Так что любое обращение за разрешением посетить территорию Академии, а в особенности — Терминус, не слишком приветствуется, встречается с подозрением. Хотя, конечно, учёный моего ранга, наверное, в конце концов сумел бы получить и паспорт, и визу, но… видите, как всё замечательно получилось — вы сами ко мне прибыли. Трудно поверить! Я спрашиваю себя: «Почему?» Слыхали ли вы обо мне, как я слыхал о вас?

Пелорат ответил:

— Мне известно о вашей работе, С.К., в моём каталоге есть кое-какие ваши труды. Именно поэтому я обратился к вам. Я изучаю вопрос о Земле — предполагаемой прародине человечества, а также ранний период освоения и завоевания Галактики. Сюда я прибыл, в частности, для того, чтобы навести справки по истории основания Сейшелла.

— Судя по содержанию вашей работы, — сказал Квинтесетц, — я понял, что вас интересуют мифы и легенды.

— Безусловно, но реальная история меня интересует ещё больше, истинные факты, если таковые существуют.

Квинтесетц встал и заходил по кабинету, заложив руки за спину. Остановился, взглянул на Пелората и снова принялся расхаживать туда-сюда.

Тревайз нетерпеливо поторопил его:

— Ну, сэр?

— Странно! — нахмурился Квинтесетц. — Очень странно. Только вчера…

— Что случилось вчера? — спросил Пелорат.

— Я говорил вам, Профессор Пелорат… кстати, можно, я буду называть вас Дж. П.? Несколько непривычно употреблять полное имя.

— Ради бога.

— Я говорил вам, Дж. П., что пришел в восхищение от вашей работы, что захотел с вами познакомиться. Увидеться с вами лично мне хотелось именно потому, что вы явно располагаете обширным материалом по мифам и легендам о происхождении человечества, а вот предания о нашем мире, как мне показалось, у вас отсутствуют. Другими словами: мне хотелось встретиться с вами, чтобы рассказать вам как раз о том, о чём вы меня спрашиваете.

— Но при чем тут вчера, С.К.? — спросил Тревайз.

— У нас есть легенды. Вернее, одна легенда. Самая важная для нашей истории, для нашей цивилизации, потому что она стала нашей Великой Тайной.

— Тайной? — переспросил Тревайз.

— Я не имею в виду загадку или что-то в таком духе. Таково значение слова «тайна» в Галактическом Стандарте. У нас же это слово означает «нечто секретное», что-то такое, что известно только отдельным адептам, чего нельзя раскрывать чужим. А вчера был тот самый день.

— Что за день? — подчеркнуто равнодушно спросил Тревайз.

— День Перелета.

— А-а-а, — понимающе кивнул Тревайз. — Медитация, все сидят по домам и всякое такое.

— Теоретически — да, что-то вроде этого, правда, в больших городах древние традиции несколько угасли, но… я вижу, вы знаете об этом?

Пелорат, не очень довольный поспешностью Тревайза, захотел вернуть разговор в более спокойное русло:

— Да-да, мы немного слышали об этом, поскольку прибыли именно вчера.

— Угу, в этот самый день, — саркастически уточнил Тревайз. — Послушайте, С.К., как я уже говорил, я не учёный, но у меня есть вопрос: вы сказали, что у вас есть некая Великая Тайна, которую нельзя поверять иноземцам, посторонним. Почему же вы говорите об этом с нами? Мы ведь и есть посторонние.

— Да, это так, но, к счастью, я неофициальное лицо и к тому же почти лишен предрассудков. И потом… работа Дж. П. подхлестнула чувства, которые меня долго мучили. Ведь мифы и легенды не возникают из вакуума. В любой сказке всегда есть доля истины, как бы извращена она ни была, и мне хотелось бы раскрыть ту истину, что стоит за нашей легендой о Дне Перелета.

— А безопасно ли говорить об этом? — спросил Тревайз.

Квинтесетц пожал плечами: