Весь Азимов. Академия на краю гибели - [20]

И потом…

На Тренторе однажды побывал Эблинг Мис — во времена Мула. История гласит, что именно там он обнаружил свидетельства местонахождения Второй Академии и погиб, прежде чем успел сказать об этом вслух. Потом этой проблемой занялась Аркади Дарелл и преуспела. Но гнездо Второй Академии было обнаружено на самом Терминусе, где и было разгромлено. Где Вторая Академия располагается теперь? Да где угодно, так что от Трентора — никакого толку. Куда угодно, только не на Трентор!

И ещё…

Какие ещё камни за пазухой были у Бранно, Тревайз не знал, но подчиняться ей беспрекословно — нет уж, увольте! Как там сказал Пелорат — это привело её в экстаз? Что ж, если Бранно до смерти хочется, чтобы они летели на Трентор, пусть будет что угодно, только не Трентор!

Лишь на рассвете Тревайз уснул тяжелым сном.

11

А у Мэра Бранно следующий после ареста Тревайза день сложился на редкость удачно. Она добилась большего, чем хотела, — никто и словом не обмолвился о вчерашнем инциденте.

Она не обольщалась, нет. Она прекрасно понимала, что Совет пока просто в шоке, но скоро оправится, и вопрос о правомочности её деяний будет поднят. Действовать надо быстро. Поэтому, оставив на потом уйму важных дел, она решила довести дело Тревайза до конца.

В то самое время, когда Пелорат с Тревайзом вели столь отвлеченную беседу о Земле, в кабинете Бранно проходила её встреча с Советником Мунном Ли Компором. Мэр в упор разглядывала собеседника, сидевшего напротив.

Тот был ниже ростом, более щуплый, чем Тревайз, и всего на пару лет старше. И Мунн, и Тревайз в Совете работали без году неделя и, вероятно, только поэтому и держались вместе. В остальном они были люди совершенно разные.

Там, где у Тревайза изо всех дыр лезла агрессивность, Компор так и светился лучезарным, беспечным спокойствием. Не исключено, что виной тому были его светлые волосы и голубые глаза — как мы уже говорили, внешность крайне нетипичная для обитателей Академии. Была в нём какая-то изломанность, женственность, что ли, и это (по мнению Мэра), вероятно, делало его не таким дамским любимцем, как Тревайза. Однако этот молодой человек старался выжать из своей романтической внешности всё возможное — волосы локонами спускались до плеч, под глазами была умело наложена голубая тень, подчеркивающая их цвет (кстати говоря, в последние десять лет мужчины на Терминусе вовсю пользовались косметикой).

Бабником Компор не числился. Жил-поживал с законной супругой, детей у них пока не было, но любовниц у Советника тоже не отмечалось. В этом он также был полной противоположностью Тревайза, который менял подружек, как поясные сумки — предмет его обожания.

Ведомство Коделла знало абсолютно всё об обоих молодых людях, а сам Коделл теперь восседал в углу кабинета, пребывая в традиционно благодушном настроении.

Бранно сказала:

— Советник Компор, вы оказали важную услугу Академии. Правда, как это ни прискорбно, это не тот поступок, за который вы могли бы получить общественное признание или государственную награду.

Компор понимающе улыбнулся. Зубы у него были ровные, ослепительно белые, и Бранно пришла в голову довольно странная мысль — а у всех ли обитателей Сирианского Сектора такие великолепные зубы? Компор был родом именно оттуда — там родилась его бабка по материнской линии, тоже голубоглазая блондинка. А она, в свою очередь, утверждала, что и её мать родом оттуда же. По сведениям Коделла, однако, чётких доказательств тому не было.

— Бабы есть бабы, — говаривал Коделл. — Могут такого наговорить и таких предков отыскать — лишь бы напустить тумана и экзотики.

— По вашему мнению, все женщины таковы? — поинтересовалась Мэр, когда Коделл однажды выразил эту точку зрения.

Тогда Коделл смущенно улыбнулся и пояснил, что имел в виду обычных, рядовых женщин.

— Мне совершенно безразлично, — сказал Компор, — узнает ли об этом народ Академии. Вполне достаточно, что всё известно вам, Госпожа Мэр.

— Известно. Уверяю вас, я этого не забуду. Но не думайте, что теперь мы с вами распрощаемся. Вы ступили на кривую дорожку, и придётся вам идти по ней дальше, ничего не поделаешь. Нам нужно узнать о Тревайзе кое-что ещё.

— Я вам рассказал всё, что знал.

— Не исключено, что вы рассказали ровно столько, чтобы я поверила, будто бы это всё, что вам известно. Очень может быть, вы и сами в это искренне верите. Как бы то ни было, извольте отвечать на мои вопросы. Знаком вам джентльмен по имени Джен Пелорат?

Компор нахмурился, пытаясь припомнить, но морщинки на лбу быстро разгладились, и лицо его скоро приняло обычное выражение безмятежного спокойствия.

— Может быть, я бы узнал его, если бы увидел, но имя не вызывает у меня никаких ассоциаций.

— Он учёный.

Губы Компора вытянулись в трубочку и издали невыразительное «о-о-о!». Видимо, он был не на шутку удивлен тем, что Мэр думает, будто он хорошо знаком с научным миром.

Бранно продолжала:

— Пелорат — личность небезынтересная. У него есть собственные веские причины стремиться побывать на Тренторе. Советник Тревайз будет сопровождать его. Поскольку вы хороший приятель Тревайза, вам, вероятно, неплохо знакома его психология. Скажите мне, как вам кажется, Тревайз согласится отправиться на Трентор?