— Я сказала тебе, что он уходит. Он не будет есть с нами.
— Ну, если ты уверена…
— Уверена.
— Тогда ставь тарелки.
Несколько минут прошло в молчании. Наконец Сильвия спросила:
— А что насчет работы? Раф говорил мне, что собирается предложить тебе что-то.
Эмма помолчала, укладывая картофель с морковью вокруг тушеного мяса.
— Он предложил.
Мать повернулась к ней.
— Ну и?..
— И ничего. — Эмма полюбовалась проделанной работой. — Ты положила слишком много картошки.
— Я думала, у нас будет гость. Мужчины едят много картошки. Он предложил мало денег?
— С окладом все в порядке. Какие еще будут вопросы?
— Часы работы неудачные?
Эмма со стуком опустила ложку и посмотрела на мать.
— Часы работы удачные. Прекрасные, по сути дела. И денег предлагает в полтора раза больше. И еще крышу предложил починить.
— Тогда в чем проблема?
— Проблема?.. — Раздражение прошло так же быстро, как и появилось. — Проблема во мне. Раф хочет снять пару комнат наверху, чтобы жить и работать здесь, а я не думаю, что смогу вынести, если он так много времени будет находиться рядом.
— Но это же было бы идеально! — воскликнула Сильвия. — Ты бы работала прямо здесь, дома. Ты же сама боялась, что дополнительная работа будет отрывать тебя от Габи.
— Я знаю, но…
— Но что? Где ты найдешь лучше?
— Нигде. Это идеально. Большие деньги, удобный график и возможность заниматься любимым делом в своем же собственном доме. — Эмма упрямо покачала головой. — Но он будет жить здесь, мама! Все время!
— Он и должен жить здесь, дорогая. Он — твой муж и отец Габи.
— Глупости! — Эмма махнула рукой. — Он был моим мужем лишь четырнадцать часов перед тем, как уехал, и не появлялся целых шесть с половиной лет.
— Не по своей вине.
— Да, но… — Эмма закрыла глаза. Она была в смятении. — Как я могу пустить его снова в свою жизнь?
Сильвия пожала плечами.
— Ну и что? Ты хочешь сказать, что тебе не понравится, если тебе немного помогут? Ты посмотри на себя: ты как выжатый лимон.
— Помощь — это одно, а подстраиваться к его жизни — совсем другое. Это то, чего они все хотят. Я была вынуждена оставить учебу и переехать в Денвер с Рафом ради его карьеры. Я переехала в Нашвилл, чтобы Джерри мог получить свой диплом юриста. — Эмма беспомощно подняла руку. — Мне уже пора хоть немного подумать о себе и Габи.
Сильвия грустно покачала головой.
— Ты любила Рафа почти семь лет. Повесила его кольцо себе на грудь и носила его все это время. Неужели любовь исчезла только потому, что он появился у тебя на пороге?
Эмма отвела взгляд.
— Этот Раф совершенно не похож на того, которого я любила. Я не узнаю его.
— Так постарайся узнать. Одно я могу сказать тебе. Он не из тех, кто легко сдается. Посмотри, как упорно он пытается восстановить память. Не рассчитывай, что он легко оставит тебя в покое. Особенно зная, что Габи — его сын. Так или иначе, тебе придется иметь с ним дело.
— Да знаю, знаю. Это я просто… — Эмма вздохнула.
— Ты могла бы к тому же получить деньги за… — Сильвия замолчала, услышав неровные шаги на лестнице.
Обе замерли, прислушиваясь. Шаги двинулись не к входной двери, а раздались в прихожей, Эмма затаила дыхание, а Сильвия торжествующе посмотрела на нее: «Я же говорила тебе».
Через секунду Раф появился в дверях. Его глаза немедленно отыскали Эмму, и она увидела в них неуверенность, надежду и решительность. Пожалуй, ее женское тщеславие было отчасти удовлетворено этой его решимостью занять определенное место в ее жизни.
Эмма немедленно подавила это чувство.
— Мы можем поговорить?
От его резкого голоса по телу побежали мурашки.
— Раф, я…
— Подождите немного, — бодро прервала ее Сильвия. — Сначала поужинаем.
— Мама, мы не можем…
— … позволить этому сочному тушеному мясу засохнуть. Кроме того, — Сильвия многозначительно взглянула на дочь, — тебе надо кое о чем подумать. О преимуществах некоторых ситуаций. Ты не забыла? Вот будешь есть мясо и думать.
Эмма во все глаза смотрела на мать, не зная, что ответить.
Раф откашлялся.
— Сильвия, Эмма и я…
— … могли бы на воздухе попить кофе с десертом после ужина. — Сильвия махнула рукой в сторону двери, ведущей во двор. — Позовите, пожалуйста, Габи! И проверьте, чтобы он вымыл руки.
Раф снова перевел взгляд на Эмму и пожал плечами: мол, что он может сделать?
Это прорвало оборону — Эмма прыснула.
Лицо у Рафа сразу посветлело, глаза вспыхнули.
— Значит, поговорим после ужина?
Эмма кивнула и поспешно взяла блюдо с мясом.
Ужин прошел легко, вопреки ее ожиданиям. Раф был, как и прежде, обаятелен и общителен. Он расспрашивал Габи о бейсболе, Сильвию — об антиквариате, которым были уставлены полки в каждой комнате дома.
Эмма говорила немного. Она просто смотрела на Рафа, все еще не в силах привыкнуть к чуду. Раф жив, и он здесь.
Обе они, и она и мама, были правы: Эмма любила Рафа столько лет, что было невозможно в одночасье зачеркнуть это чувство. Конечно, он во многом изменился за прошедшие годы, но в какие-то моменты она забывала об этом. От его голоса у нее до сих пор по телу бежали мурашки, от взгляда перехватывало дыхание.
Ничего хорошего в этом не было.
Однако чем больше она думала над его предложением, тем яснее становилось, что не принять его было бы безумием.
