Верю - [81]

Выпрямившись, он начал жадно его разглядывать. Амулет был цесаревны, в этом не было ни тени сомнения! Значит, она была на этом самом месте совсем недавно. Алексей вновь присел на корточки и начал внимательнее всматриваться в землю.

— …Кажется, здесь она лежала, — бормотал он, проводя пальцами по неглубокой овальной впадинке. — Еще здесь какие-то четкие следы. Ого, размер-то слоновий.

Следы чьей-то обуви очень четко отпечатались. Видимо, кто-то, найдя цесаревну, взял ее на руки и понес в сторону трассы.

— Не дай Бог, это ты и устроил, — прошипел Алексей, вскакивая на ноги и бросаясь по следу. — Мертвым, падла, завидовать будешь

Фигура бегущего парня моментально окуталась сероватой дымкой, которая тут же вспыхнула пламенем. Со стороны могло показаться, что между черными обугленными стволами деревьев неслось большое звероподобное существо из огня. Во все стороны от него рвались яркие языки пламени, с каждой секундой разгоравшиеся все сильнее и сильнее. Еще через сотню шагов фигура превратилась в слепящий глаза шар, поднявшийся над землей и рванувший со скоростью метеора.

Все закончилось у столичной трассы, куда и привели незнакомые следы. У бетонного отбойника пламенеющая фигура резко остановилась и превратилась в тяжело дышавшего парня. Словно охотничий пес, вставший на след, он стали осматривать местность у дороги, надеясь обнаружить хоть какие-то следы. Зря только это. Ничего, что могло бы пролить свет на обстоятельства исчезновение Анны, найти не удалось.

— Кровью умоются… Все умоются…, - оскалился он подобно хищному зверю, с угрозой смотря за проезжавшими мимо автомобилями. — Все…

Вокруг Алексея вновь полыхнуло огнем и окутало его кроваво-красным ореолом, словно обещавшим много, очень много крови.

Что в конце концов здесь происходит?

За огромным столом из красного дерева склонилась мужская фигура. На столешнице рядом с его локтями возвышались горы документов: оперативные сводки, выкладки аналитической службы, донесения особых спецагентов, секретные обращения. Все это нужно было просмотреть, прочитать, оценить, чтобы принять единственно правильное решение. Ведь на кону стояла даже не его власть, как императора, а его жизнь и жизнь его семьи. У него не было никаких иллюзий по поводу своей судьбы в том случае, если он потеряет трон. Поэтому нужно было до потемнения в глазах, до подступающей тошноты в горле, сидеть и изучать сотни и сотни листов с материалами. Пытаться предугадать следующий ход своих противников, которые, как оказалось, не гнушались в борьбе против него использовать даже запрещенные приемы.

— Эх, — до хруста в суставах потянулся император и с искренней ненавистью оглядел заваленный бумагами стол. — Как же меня это все достало… Сейчас бы махнуть порыбалить. На орловщине сейчас такие погоды стоят, закачаешься…

И такой его взгляд был тоскливый, что до самых печенок пробирало. Правда, устал он. Сильно устал. Ведь он уже даже забыл, когда занимался настоящими государственными делами, а не этой смрадной возней вокруг престола. Все его время, особенно в последние дни, целиком отнимали интриги и подковёрная борьба. Приходилось, как лесному ужу, лавировать между многочисленными боярскими группировками, договариваться о с теми, с кем еще недавно даже разговаривать не стал бы. От этого становилось еще тоскливее и противнее. Только деваться было уже некуда. Приходилось все сильнее и сильнее погружаться в окружавшее его болото, смрад от которого уже пропитал его с головы и до ног.

Император чувствовал себя загнанным волком, который еще был на воле, но уже видел красные флажки, слышал радостные выкрики загонщиков и заливающийся лай охотничьих псов. Его почти со всех сторон обложили, и с каждой секундой это ощущалось все более остро. Сейчас любая его ошибка, любая, даже самая мельчайшая оплошность, могла оказаться фатальной для всех них.

— Мне нельзя ошибиться… Нельзя, — пробормотал мужчина, с тяжелым вздохом беря новый документ, испещренный многочисленные синими штампами «Секретно» и «Совершенно секретно».

К сожалению, ошибка уже была совершена. Причем это сделано было на том поле, где он всегда был силен. Его главная ошибка состояла, как это ни смешно, в его вере в правила борьбы. Император до самого последнего времени верил в то, что негласный договор между магическими родами о равновесии и общих правилах игры до сих пор жив и действует. Основываясь на этом, разрабатывались и меры противодействия, и прогнозировались следующие шаги врагов. Ожидалось, что против него будет развернута масштабная информационная компания с привлечением внешних и внутренних ресурсов, будут разжигаться противоречия между разными группировками в боярской думе и дворянском собрании, начнется раскачивание социальной протестной активности в империи, пойдет серьезная работа на раскол региональных элит на окраинах. В конце концов, не исключал даже банального вызова на дуэль или объявленной ему боярской вендетты. Однако, он не мог себе даже представить, что кто-то из его противников решиться развязать настоящую войну против него. Ведь, нужно было быть настоящим безумцем, чтобы начать магическую войну.