Вервольф - [15]

Официантка подала заказанное фирменное блюдо – отменные ребрышки в особом соусе – и удалилась. Харди почувствовал успокаивающее действие виски и потряс головой, стараясь отогнать мучавшее его в течение последнего часа наваждение.

– Извини меня, девочка, что твой папа такой старый ворчун. – Постарался он встряхнуться и улыбнуться Данни. – Все прошло, давай забудем о моем плохом настроении...

– Ну наконец-то, – вздохнула та. – Чувствуешь себя лучше?

– Да, отлично. Так что можешь пнуть меня под столом, – засмеялся Эван.

– Не достану, – улыбнулась девушка. – Ты расскажешь, что тебя беспокоило, или это не мое дело?

Харди опустил глаза.

– Я ... Мне показалось, что я увидел одного человека... Я плохо спал последнее время, нервы совсем расшатались... Вот и все.

– И кого же ты якобы увидел?

– Того, кого вообще не должно быть.

Он вспомнил о том, что когда они с Маком добрались до своих, то договорились, что не станут и заикаться о том, что на них напали страшные звери. Они боялись признаться даже себе в том, что чувствовали оба, – то, что эсэсовцы и ужасные существа – это одно и то же.

Блондин...

Эван вздрогнул.

– Папа? Да что с тобой?

– Ничего страшного, – он снова изобразил вымученную улыбку. – У меня самая красивая и самая умная дочь в мире. Давай, наконец, отдадим должное ребрышкам...

Данни решила не возобновлять этот тяготивший ее разговор и занялась содержимым тарелки.

А Харди потянулся за стаканчиком, поднял голову и уперся взглядом в копну белых волос.

У входа в зал ресторана стоял высокий блондин атлетического телосложения, лет тридцати пяти. Прическа была именно такой, какой он запомнил ее в сорок пятом году.

Тот же человек, которого он недавно видел в тоннеле у раздевалки Саттона. Он был одет в такую же тренерскую куртку, как и на стадионе, а на его руке висела какая-то девица.

Харди отложил приборы в сторону и потер виски. Неужели так ударил в голову алкоголь?

Блондин с компанией полдесятка человек – мужчин и женщин такого же спортивного вида – пересек зал, направляясь за официанткой к столикам, на секунду повернулся, и Эван увидел цвет его глаз.

Харди потянулся за стаканчиком и едва не опрокинул его.

Глаза блондина были голубые...

Харди осознал, что делает, только когда вскочил из-за стола и рванулся к блондину, сжимая кулаки.

– Эй, ты! – выкрикнул он. Шум ресторана сразу отдалился от него.

Блондин повернулся и в упор посмотрел на него.

Их разделяли не более трех шагов.

Глаза.

Те же.

Голубые.

Точно, как у того монстра с белой шерстью, который вырвал клыками сердце Гарри Милфорда...

– Когда я увидел тебя в первый раз, то не поверил своим глазам, – четко произнес Харди. – Пытался убедить себя, что это невозможно... Но это точно ты! Прошло больше сорока лет, но ты не изменился. Я пробовал забыть о том кошмаре, который пережил весной сорок пятого, но не смог... Я помню о нем все эти годы.

Краем глаза он видел, как к нему торопится дочь. Блондин смотрел на него непонимающим взглядом, а вокруг сгрудились дружки.

– Они тоже как ты? – кивнул на них Эван. – Как вы это делаете? Молодеете, что ли, когда превращаетесь в этих проклятых зверей?

Блондин смотрел на него, не мигая.

– Папа! – крикнула за спиной Данни. Харди не обратил на нее внимания.

– Вы явно ошиблись, – мрачно проговорил блондин совершенно спокойным тоном. – И приняли меня за кого-то другого.

– Кто ты? – воскликнул Эван. – Помимо того, что ты – фашист гребаный.

– Папаша, да ты просто пьян! – бросил ему один из дружков блондина. – Пойди проспись!

– Поцелуй меня в задницу, – отрезал Харди и снова обратился к блондину. – Как тебя называют, когда ты превращаешься в зверя? Кто ты такой на самом деле, черт тебя побери?

Блондин повернулся и сделал шаг в сторону, чтобы уйти.

Эван вспомнил свою старую боевую выучку, пожалев только о том, что левая рука уже совсем не та... Он преградил дорогу блондину, замахнулся правой и врезал того в солнечное сплетение.

Через секунду его схватили со всех сторон. Раздался чей-то пронзительный женский крик, и его, и блондина держали за руки, растаскивая в стороны.

– Папа! – донесся до него крик Данни, пробивающейся к нему сквозь толпу. – Оставьте его! Вы что, не видите, что это старик?

Эвана усадили на стул, но руки не отпускали.

– Может, вызвать полицию? – услышал он чей-то голос.

Но блондин протолкался со своими дружками через толпу и крикнул от входа:

– Болельщики Хайклифа – это выжившие из ума пьяные старики. Что, не умеете достойно проигрывать? Идемте отсюда, ребята, здесь начинает вонять!

Несколько человек в свитерах цветов команды Хайклифа кинулись за ними, но те поспешно выскочили из ресторана.

Данни склонилась над отцом.

– Папа! – чуть не плакала она. – Кто это был?

Эван Харди тяжело дышал. Его дочь была права – он действительно старик...

Он взглянул на дочь и прохрипел, чувствуя, как в глазах собираются слезы:

– Тот, кто никогда не стареет, будь он проклят...

Глава 3 Правда, в которую трудно поверить

Дании привезла отца к себе домой и пока принимала душ, в дверь постучался Ричард. Она была благодарна ему за то, что он не воспользовался своим собственным ключом и не стал выставлять напоказ их отношения перед отцом, хотя тот, несомненно, знал, что они живут вместе уже некоторое время.