Верую… - [29]
Конечно, тут нельзя не учитывать и того, что церковь является не только учителем жизни, проповедником слова Божия и объединением единоверцев, но что она еще сплачивает под своим кровом и людей одной национальности. Этим, конечно, во многом объясняется, что в таких республиках, как Армения, церковь поднялась вдруг на столь огромную высоту. Говорят — Вазген. Да, Вазген, несомненно, много сделал для просвещения армян, это мудрый князь церкви, но думаю, что тут нельзя забывать еще и о турках, и о массовых высылках «дашнаков», часто людей, по молодости лет даже не имевших представления, что такое дашнаки. Не мешает также помнить и о Емельяне Ярославском, и о сотнях закрытых в свое время и оскверненных храмов и монастырей… О том унижении, которому подвергались церковь и верующие.
Кто-то сказал, что национализм — это суррогат религии. Формулу эту можно повернуть справа налево. Не хочу бросать тень на верующих армян, не сомневаюсь, что их, искренне и глубоко исповедующих христианское учение, очень много, но не все же сто процентов жителей армянской деревни, прошедшие через обряд крещения, вырастают истинными и убежденными христианами! Несколько лет назад мне привелось говорить с сорокалетним армянином, инженером-строителем.
— Мы верующие, — сказал он про себя и свою семью. — Когда бываем в Эчмиадзине, мы всегда ставим свечки.
Но читал ли он Евангелие? Нет. Знает ли хоть одну молитву? Да, знает, что есть молитва «Отче наш». Но сам ее сказать не может. А Символ веры? Не слыхал даже.
Боюсь, что за счет именно таких верующих (хотел поставить это слово в кавычки, но не поставил, не смею), за счет поставленных ими в Эчмиадзинском соборе свечек и выросли за последнее десятилетие доходы армяно-григорианской церкви.
И только ли армяно-григорианской? Нет, разумеется. Найдите возможность (сомнительную возможность) поговорить по душам с десятью молящимися в православном храме. Спросите их: знают ли они Нагорную проповедь? Вряд ли больше трех-четырех из десяти ответят положительно.
А если тот же вопрос задать молодым людям, приносящим для крещения младенцев или стоящим у гроба при отпевании отца, матери или бабушки, — тут уж и «один из десяти» не скажешь. Года два-три назад мне приходилось довольно часто бывать в Антропшинской церкви. Антропшино — следующая станция за Павловском. Когда-то там было имение графа… не вспомню какого. При имении — церковь, строил ее, если не ошибаюсь, Александр Брюллов. Церковь небольшая, но в два яруса, то есть с двумя храмами, нижним и верхним. Почти каждый день там — в нижнем храме — совершалось отпевание. Приезжал автобус похоронного бюро. У гроба толпились с зажженными свечами в руках иногда два-три десятка родственников и близких. Каждый раз, отслужив заупокойную обедню, молодой настоятель выходил на амвон с крестом в руке, и, когда к нему подходили прикладываться верующие, он громко обращался и к тем, кто стоял у гроба и ближе к притвору:
— Православных прошу подойти приложиться ко кресту…
На моей памяти только один раз подошли и поцеловали крест два молодых человека. Другие, может быть, и подошли бы, да — стеснялись.
Увы, одно увеличение доходов церкви никак не может служить доказательством духовного подъема народа, роста его религиозного самосознания. Это свидетельствует, скорее, о росте сознания национального, о том явлении, которое не очень удачно именуют теперь почему-то ностальгией.
И еще одно скрывается за этим обращением народа к церкви, к ее обрядам и заветам: протест. Да, часто неосознанный или смутно осознаваемый — и все-таки протест. Задайте себе вопрос: кого больше в нашей стране — верующих или неверующих? Конечно, скажете вы, неверующих. К сожалению, это так. Десятилетиями трудились наши вожди и наставники, чтобы несколько поколений русских, грузинских, еврейских, армянских, украинских и других советских людей выросли безбожниками. Но загляните на любое православное кладбище… Оговорился: давно уже в нашем отечестве кладбища не разделяются по вероисповеданиям: православное, магометанское, еврейское, лютеранское… Зайдите на любое ленинградское или московское кладбище. Каких там могил больше — с крестами или без крестов? Подавляющее большинство могилок или с надмогильными крестами, или с какой-нибудь мраморной или известняковой плитой, на которой где-нибудь наверху или сбоку выбит чаще всего позолоченный или посеребренный крестик. Процентов 80–85 могил осенено крестами. На остальных — тумбочки, плиты с фотографиями, какие-нибудь обелиски из водопроводных труб. Соответствует ли это тому соотношению, о котором я сказал выше? Не следует ли поставить цифры в обратном порядке? Не ближе ли к 80 % количество безбожников, людей нерелигиозных и безрелигиозных?
Но почему же кресты?
А потому что неуютно, когда твой отец или мать или твой старший брат лежат под могильным холмиком, в который воткнута железная палка, а к ней привязана проволокой проржавевшая жестяная дощечка с именем, отчеством и фамилией покойного… Что же мы — нехристи, не русские? То же и с татарами, и с литовцами, и с другими…
В помянутом выше Антропшине на местном кладбище я обнаружил надмогильную мраморную плиту с двумя именами — татарина-мужа и русской жены. Справа был высечен золотой крестик, слева — полумесяц.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Тут у нас пороховой склад. А ты будешь часовой. Дай честное слово, что не уйдешь». Я дал и вот стою. Так ответил мальчик, заинтересованному прохожему. Уже наступает ночь, но он дал слово, а обещанное надо выполнять. Как помочь мальчишке, который верит в искренность и честность, если дал слово, то выполняет его полностью. Художник Иван Иванович Харкевич.
В настоящее четырехтомное собрание сочинений входят все наиболее значительные произведения Л. Пантелеева (настоящее имя — Алексей Иванович Еремеев).В первый том вошли повесть «Ленька Пантелеев», рассказы, стихи и сказки для старшего, среднего и дошкольного возраста.Вступительная статья К. Чуковского.http://ruslit.traumlibrary.net.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Республика Шкид» – добрая и веселая книга о беспокойных жителях интерната для беспризорных, об их воспитателях, о том, как хулиганы и карманные воришки превращаются в людей, поступки которых определяют понятия «честь», «совесть», «дружба».
Сборник рассказов о детях. О том как самые лучшие человеческие качества - честность, храбрость, достоинство - проявляются не только в исключительных обстоятельствах, но и в самой обычной, будничной обстановке. Художники Л. Гольдберг и И. Харкевич. СОДЕРЖАНИЕ: «Новенькая» «Честное слово» «На ялике» «Главный инженер» «Первый подвиг» «Платочек».
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.