Версия - [4]

***

— Теперь иди сам. Вон туда, — крючконосая старуха указывала путь корявым пальцем. Ивана поход уже не пугал так, как раньше. Он резонно рассудил, что, если сама лесная нечисть ему помогает и верит в его победу, то ему-то уж сам бог велел.

— Я все помню, Яга, — кивнул Иван. Старуха достала из своих зеленых лохмотьев небольшой камень на шнурке, который накинула на шею крестьянина. Камень был гладкий и прозрачный.

— Это тебе оберег, — сказала Яга. — Не снимай его, пока не сделаешь свое дело. А потом выкинь его подальше. Иван взял камень в руку.

— Эгей! — прикрикнула на него старуха. — Объектив пальцами не лапай! Если вдруг запачкаешь где, то мягким вытри. Понял?

— Понял. Спасибо тебе, баушка, — Иван поправил тяжелый меч на бедре и двинулся в чащу. Вскоре он увидел каменный столб с ларцом на вершине." Все-таки, нечестно будет, ежели я, здесь сидючи, Кощея порешу. Подло как-то, исподтишка, — подумал Иван. — Схожу-ка я да сражусь с врагом в честном бою. Неужли не одолею?" Крестьянин недолго взвешивал все «за» и «против». Еще раз взглянув на ларец, он уверенно отправился к обиталищу Кощея.

Солнце уже взошло, когда Иван достиг цели. Помня то, что наказывала Яга, он выставил вперед руку с браслетом, что надел ему Леший. Чем ближе подходил Иван ко дворцу Кощееву, тем ярче разгорался рубиновым светом камешек на браслете. И было тихо все вокруг, и двери перед крестьянином отворились, и вошел он в хоромы незнакомые. Иван прекрасно помнил располодение горниц в этом тереме и довольно быстро нашел зал, описанный ему Ягой. И тут он увидел Кощея. И завязался меж ними бой горячий. И летал Кощей по горнице, огнем плевался, молнии метал. Да только изловчился Иван и рубанул-таки врага своего мечом прямо по голове. Прошло тяжелое лезвие сквозь тело Кощеево и глубоко в полу засело. А ворогу проклятому — хоть бы что! Стоит, где стоял и ни царапинки на нем! Вырвал Иван меч из пола и теперь уже поперек вражьего тела ударил. И опять меч пролетел сквозь Кощея.

— Бессмертный ты, что ли? — пробормотал Иван, пятясь к выходу. Он бегом бросился к выходу, только теперь намереваясь добраться до ларца на столбе. Но у самой двери кто-то схватил его за рубаху. Обернувшись, Иван узнал одну из обитательниц чудной избы Яги. Эту нелюдь звали, вроде, Кикиморой и крестьянину она особенно не нравилась из-за пакостного хохочущего говорка.

— Дурной Иван, — сказала Кикимора. — Зачем без иглы пришел? Коричневая морщинистая рука сунула что-то парню в ладонь.

— Бери скорее! Я сам снял, — Кикимора подтолкнула Ивана назад, к горнице, где бой шел. — Иди! Ломай иглу!

Иван, осмелев, вернулся в хоромы Кощеевы и, увидя ворога своего, вытянул вперед руку с иглой.

— Вот она — смерть твоя! — громко возвестил он.

Задрожал Кощей, задергался. Аж искры в разные стороны полетели. Крестьянин перегнул пальцами иглу и та с тонким звоном сломалась. Кощей разлетелся на клочья дыма. Свет в горнице померк. Под потолком остались светиться только мертвенно-голубые оконца. Рядом с Иваном появилась Кикимора. Она заверещала и закрутилась на месте, размахивая сухими ручонками. Радовалась она или ругалась, Иван не понял. Он побежал по хоромам, погруженным в полумрак в поисках невесты своей. Марью он нашел в большой узорчатой клетке. Изуродовав меч о крепкий колдовской замок, Иван все же освободил Марью, которая с воем бросилась ему в объятья.

— Уходи быстро! — хохотнула Кикимора.

— Спасибо, баушка! — нагнулся к ней крестьянин, благодарно сжав корявые коричневые пальцы. — Век не забуду!

— Уходи, — повторила нечисть, — вырывая руку.

Подхватив Марью, Иван бросился вон из Кощеева терема. В лесу на него набросился оживший уродливый пень, покрытый мхом. Ивану удалось вырваться, но в схватке он потерял браслет и камень на шнурке. Страх гнал его дальше, из лесу. Вернувшись в деревню и придя в себя, он долго рассказывал собравшимся сородичам о своих похождениях да о нечисти лесной. Временами Иван изрядно привирал, но видя разинутые рты благодарных слушателей, просто не мог обмануть их ожидания и навешивал на рассказ небылицу за небылицей. Марья нежно жалась к нему теплым мягким телом и это действовало на Ивана опьяняюще. Скоро он уже несся по волнам своей фантазии, поверив сам во все, что врал.

***

— Если б Феннер не сцапал Ивана с денноизлучателем и камерой, то все, может, и обошлось бы, — произнес Леш. — Кто мог предположить, что на второй базе автономная ситема контроля… Да-а, влипли мы в историю…

— Я с самого начала предполагал, что все это скверно кончится, — заметил Кики. Он выглядел как всегда безучастным, но сердце его было полно тоски.

— Если б знать заранее, что Кош не человек, а энергофантом, — покачал головой Леш, — то никто бы и не стал устраивать тарарам.

— Да ладно вам, ребята, — Яган почесал затылок. — Что сделано, то сделано…

Все замолчали, глядя на дверь, за которой Феннер принимал сеанс связи с Центром. Провинившимся исследователям там находиться он запретил.

— Теперь точно дисквалифицируют, — решил Леш со вздохом.

— Слушай, но какой же стабильный был фантом! — думая о своем, сказал Кики, поднимая глаза на коллег. — У меня и сомнения не появлялось, что он не человек. Это же потрясающе! При том минимуме энергии, который вырабатывал наш генератор, это просто невероятно!