Вершина Столетова - [23]

— Извиняю, — все еще сердито пробормотал Михаил, принимая из ее рук палку, а про себя подумал: «Испугалась-то, будто не клюшку, а ногу перешибла. Глаза даже потемнели… А глаза, кажется, красивые — чистые, глубокие…»

В кабинете у директора, как всегда, накурено. По стенам — схемы, планы, поперечные разрезы машин. На столике, у окна, стало больше разных втулок, поршневых пальцев, подшипников, клапанов. Над столом ржаные, пшеничные колосья, два початка кукурузы. А так все как было. Вот только разве еще кресло, в которое Андрианов усадил Михаила, обшарпалось на подлокотниках дохуда. Последний раз сидел Михаил в этом кресле десять лет назад, поздней осенью сорок третьего, перед уходом на фронт.

— Та-ак… — потирая руки, с удовольствием протянул Андрианов. — Нашего полку прибыло. Хорошо!

Он расспросил про здоровье Михаила, про работу в конторе.

— Ну, а теперь о деле… Тебя я, Михаил Денисыч, знаю и безо всяких-яких могу доверить любую бригаду. Только, — Андрианов хитро прищурился, и седоватые усы его слегка встопорщились под крупным носом, — только у меня, видишь ли, такой порядок: вас, старых кадровиков, — уж не обессудь! — ставить, где потрудней.

— Ну и правильно.

— Правильно, говоришь? — переспросил Андрианов и испытующе посмотрел на Михаила. — Тогда ближе к делу… Вот тебе на выбор три бригады: ключевская и две березовских. Ключевская будет посильней, староберезовская уступает ей, однако же покрепче новоберезовской… Закуривай и думай.

— Что ж, — закурив из коробки Андрианова, медленно проговорил Михаил. — Можете считать, что выбрал.

— Слушаю, — усы у Андрианова опять встопорщились, а густые брови полузакрыли глаза.

— Выбрал я, Алексей Иваныч, новоберезовскую.

Андрианов опять испытующе поглядел на Михаила.

— А может, еще подумаешь и другую возьмешь?

— Ну вот! То нам, кадровикам, не пристало, где полегче, то…

— Поймал! На слове поймал! — Андрианов густо, раскатисто рассмеялся, и усы его зашевелились, а брови поползли на лоб. — Значит, по рукам?

Выходя из конторы, Михаил вспомнил о женщине в короткой шубейке и теперь только подумал, что где-то уже видел ее раньше.

«Да ведь это новая агрономша, и мы почти соседи! — наконец-то осенило его. — На одной улице живем… А я-то: «извиняю»… Эх!»

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Когда Илья Гаранин первый раз вошел в свой кабинет — небольшую продолговатую комнату, — на него пахну́ло холодом и запустением.

У окна стоял обычный канцелярский стол, загроможденный поршнями, втулками, шатунами — точно как у директора, с той лишь разницей, что Андрианов держал все это на небольшом специальном столике. А здесь даже чернильница стояла не в приборе, а в шестеренке.

Илья прошел за стол и сел в старенькое кресло. Ножки у кресла была наращены. Предшественник Ильи был человеком низкорослым, и, наверное, за всякими поршнями и втулками его было просто не видно.

Илья перенес на просторный подоконник все детали, в том числе и шестеренку, водрузил чернильницу на ее исконное место, затем очистил ящики стола, в которых среди прочих бумаг больше всего было проектов самых различных резолюций. Рядом со столом, в углу, стояла этажерка с запыленными книгами. Илья перебрал и протер их, побрызгал из графина и подмел пол. После того как с уборкой было покончено, он раздобыл дров и затопил печку. На растопку пошли проекты резолюций. От одного вида весело потрескивающей, гудящей печки в комнате сделалось теплей и уютней.

Илья разделся и сел к столу, сел уже не примеряясь, а основательно, считая, что с этой минуты вступил в должность секретаря парторганизации Ставровской МТС. Сейчас к нему придут посетители, и он, как это и положено ему по чину, будет принимать, решать различные дела. Правда, сперва, наверное, не на все вопросы он сможет дать определенный ответ, не каждое дело решит, может быть, придется обратиться и к главному инженеру и к Андрианову, но это уже не так важно. Важно, что он начал работу.

В коридоре послышались шаги. Вот они слегка замедлились. У Ильи уже готово было сорваться с языка приветливое «войдите», но ожидаемый посетитель постучался не к нему, а в соседнюю дверь, к Андрианову.

«Что ж, видно, у него дело такое, с которым нужно не к партийному секретарю, а к директору. Подождем «своего»…»

Илья развернул тоненькую зеленую папку, в которой всех бумаг было пока что два коротких, в одну страничку, протокола: один — об избрании его секретарем, другой — о первом заседании бюро нового состава.

По коридору прошел еще кто-то, еще… А вот половицы загремели сразу под добрым десятком мерзлых сапог, коридор наполнился гулом голосов. Однако все шли или к Андрианову, или к главному инженеру, кабинет которого находился напротив. Перед дверью Ильи никто даже и не останавливался. Людская волна будто не докатывалась, не дохлестывала сюда. Илья даже подосадовал на такое расположение комнат, хотя понимал, что досадовать было глупо.

«Неужели я опять не с того конца захожу?» — подумал он, машинально пробегая глазами протокол.

Свою работу в МТС Илья решил начинать без обычной на новом месте раскачки и приглядки. Говорят, в любом деле важен зачин, первый шаг, — он дает направление, он задает тон. Значит, надо сразу же брать быка за рога, завернуть дело покруче, и тогда все пойдет с большим размахом и большим толком.