Верой и правдой - [7]

Граф замолчал, с неприкрытой ненавистью глядя на заходящее солнце. Дементос проследил за его взглядом, солнце уже почти скрылось за высокими крышами городских домов. Это было глупо и необъяснимо, но в эту минуту он тоже возненавидел закат, возможно, он возненавидел его как зловещего предвестника участи гордого графства Лондейлского, а возможно, и всего некогда могущественного Глинглокского королевства. Его самого испугала эта беспричинная ненависть к заходящему солнцу, недостойная настоящего целителя, и, чтобы отвлечься, он допил бокал и сказал:

— Хорошее вино, Ульрик.

— Да, вино славное, — согласился с ним старый друг. — И год был славный, сороковой. Какое время было и какой был тогда у нас король. Карл Второй, великий король, король-воин, будь благословенно имя его отныне и во веки веков. Будь он сейчас на троне, мы бы легко отбили врага и пошли на их земли, дабы наказать за дерзость. Сожгли бы их замки и взяли в плен правителей. При его сыне Карле Третьем мы сровняли бы их армию с землей, но к ним бы не пошли, удовлетворившись богатой данью. При старшем внуке короля-воина, Карле Четвертом, мы потеряли армию и северные провинции, оставив центральную часть страны и юг беззащитными и истощенными. Один слабый правитель способен перечеркнуть достижение целой эпохи. Черт бы побрал этих братьев Спенсеров и их любовника, короля-мужеложца. Бедный Лондейл! — воскликнул граф в сердцах и замолчал.

— Каков бы ни был Карл Четвертый, его больше нет, — осторожно заметил Дементос. — И братьев Спенсеров тоже нет. Уже почти десять дней, как Глинглоком правит новый король — Георг Первый. Я, правда, сам с ним знаком не был, но в бытность его принцем слышал о нем немало хорошего.

— Да, это верно, — отозвался граф. — Георг Первый не чета своему братцу, и судьба братьев Спенсеров служит тому подтверждением. Смена правителя — к лучшему для королевства, но, боюсь, Лондейлу это сулит только беды.

— Как это может быть? — удивился Дементос.

— Очень просто. — Граф грустно улыбнулся. — Знаешь, несмотря на все мои слова, на мое искреннее желание выиграть ценой графства лишних сорок дней для страны, в глубине души я надеюсь, я верю, хочу верить, что мы удержим Лондейл. Что на улицах этого города, — он сделал широкий жест рукой, — как и раньше, никогда не будут хозяйничать враги. Сколько было в истории королевства войн, сколько было потрясений, но мои предки ни разу не сдали город. Я имею все шансы сделать это первым. И все же я хочу верить, что смогу удержать город, как и многие поколения моих предков. Ведь недаром сказано, что самая крепкая башня города — это смелость его защитников. А смелости нам не занимать. Приход же к власти нового короля, жесткого и умного, может лишить меня даже этой призрачной возможности. Я знал принца, он умен, более того, он подобрал себе сильных советников. Следовательно, первое, что он сделает, став королем, это начнет собирать армию. Набранные нами полки будут в его глазах ценнее любых сокровищ. На его месте я бы уже прислал людей за нашими солдатами и повозки за собранным нами оружием. А город, вполне возможно, приказал бы разрушить и покинуть. Это было бы разумно и в то же время ужасно — разрушить город, простоявший сотни лет и ни разу не покорившийся. Лишив нас даже шанса, лишив надежды.

— Неужели он сможет так поступить? — ужаснулся Дементос.

— Еще как сможет, — усмехнулся граф. — И будет прав, его дело сохранить государство. Наш город на этом фоне разменная монета.

— И все же я не верю… — начал возражать целитель, но его прервали.

Дверь в кабинет распахнулась, и вошедший слуга, слегка запыхавшись, доложил:

— Ваше сиятельство, к южным воротам по мосту подъехал большой обоз. Сопровождает обоз королевский посланец.

Граф, побледнев, оглянулся на целителя и отрывисто приказал:

— Зови!

— Ваше сиятельство, посланец короля отказался проследовать в замок, он остался с обозом и ждет вас у южных ворот.

Граф взмахом руки отпустил слугу и, побледнев еще больше, произнес:

— Вот видишь, Дементос, а ты не верил. Георг не чета своему глупому братцу, его не обманешь. Он выгребет все дочиста, я уверен, этот обоз только начало. Весь город погрузят на телеги и увезут на юг. Его посланец не глуп. Ты видел, как он сразу ставит нас на место, отказываясь приехать в замок и вызывая к себе. Это тебе не простодушный болван Глинбор.

Граф постарался улыбнуться, но улыбка против его воли получилась жалкой. Дементос, побледнев в свою очередь не меньше, подошел к другу:

— Так надо, Ульрик. Надо для королевства.

— Знаю. — Лицо графа исказилось в гримасе. — И все равно больно. Ладно, — граф резко махнул рукой, разозлившись на самого себя за проявленную слабость, — надо ехать, время не любит ждать, и королевские посланцы тоже. — Он подошел к дверям, распахнул их и выкрикнул: — Оседлать коней для меня и целителя! Подготовить эскорт! И срочно вызвать ко мне Вастеро…

Граф вышел из кабинета, продолжая отдавать распоряжения, а потрясенный Дементос поставил пустой бокал на стол и бросил последний взгляд в окно Заходящее солнце окрасило город красным, словно предвещая будущие пожары.