Вероника - [29]

Джилас побледнела, посмотрев на сцепленные руки подростков. Графиня покосилась на мужа, перевела взгляд на лицо внучки, которая закусила губу. И хотя девочка еще не овладела магией, ее глаза вспыхнули и стали ярче. Графиня натянуто улыбнулась.

— Конечно, Спайк, мы рады тебя принять в нашем доме!

Молодой Стоун решил подключиться к игре. Он поклонился, тоже улыбнулся.

— Это так мило с вашей стороны разрешить мне остановиться у вас.

— Вы, наверное, голодны! — спохватилась Джилас, не обратив внимания на саразм, прозвучавший в голосе нежеланного гостя. Волшебница чутко почувствовала, что стоит сменить тему, если она не хочет настроить против себя внучку.

Джилас засуетилась у котла, а Готрик самолично занялся нарезкой хлеба и деликатесов. Локк в кухню не вернулся.

— Несчастный домовой, он всю ночь просидит обвешенный чесноком, прислушиваясь к шуму и шагам в коридоре, — пошутил Спайк.

Ника одна расслышала слова парня. Она улыбнулась шутке, только улыбка вышла грустной.

— Где раковина? — рассеяно спросила девочка.

Вампир указал на углубление у стены, над которым висело несколько продолговатых палочек.

— Красная палочка — кипяток, оранжевая — горячая вода, желтая — теплая, голубая — холодная и синяя — мыльная пена, — объяснил он.

Достаточно было просто потянуть за палочку, и с нее сбегала вода, просачивалась сквозь горшок и исчезала.

Максим засунул голову в горшок.

— И куда уходит вода? — не скрывая любопытства, спросил он.

— Никуда, — вмешался Готрик. — У нас несколько бочок с водой: грязная очищается через фильтры и используется вновь. А для питья и пищи мы используем воду из природного родника.

Джилас, если и опешила, увидев вампира, быстра взяла себя в руки. Рассаживая подростков, она юрко усадила внучку между собой и мужем.

Графиня оказалась настоящей болтушкой. Она без умолку проболтала весь вечер, не давая никому сказать и слова.

Максим слушал в пол уха. Он сидел с набитым ртом, как хомяк прятал еду в щеки, не успевая ее прожевывать и глотать. Мальчик столько раз просил добавку, что удивилась даже Джилас.

— О Боги, ты же худой, как доска, куда еда только девается?

Джон и Ника весело рассмеялись: бабушка еще не знала о бездонном желудке внука.

— У меня растущий организм, — возмутился Макс.

Готрик за прошедшую неделю умело уходил от неудобных вопросов. И делал это довольно хитро и умело. Старый маг начинал долгие и туманные объяснения, так что подростки на пятой минуте ответа теряли нить повествования и забывали о вопросе.

Спайк тоже о Мессории не распространялся: в ней он был редким гостем. Парень больше рассказывал о странствиях в мире людей и на отдаленных мессорийских островах.

А Джилас оказалась настоящим кладезем информации.

— Конечно в Мессории хватает своих проблем. Да что далеко идти, в Первом королевстве и то не сосчитать их.

— В Первом королевстве?

— Саурия или Первое королевство — место, где мы все находимся, — пояснила графиня. — Проживают три основные расы — волшебники, валии и домовые…О, попробуйте это печенье — оно сделано по-особому рецепту моей матери…Так вот несколько десятилетий назад в Сенате заседали только чистокровные волшебники. А потом, видите ли, подали голос валии. Они потребовали выделить им места в Сенате, так как их уже семьдесят процентов населения. И король вынужден был выполнить их требования. А все неправильная политика. Раньше волшебники следили за чистотой крови, браки между валиями и волшебниками были редкостью, а одно время находились даже под строжайшим запретом…Готрик, когда это было? Ах да — при короле Брамлине. За смешанные браки и в тюрьму можно было угодить…Сейчас все по-другому, — на лице Джилас замерло такое разочарование, что не оставалось сомнений, последние веянья она не приветствовала. — В Сенате теперь заседает пятьдесят процентов валиев.

Старая графиня сама задавала вопросы и, не дожидаясь ответа, пространно отвечала на них.

Ника поняла, что бабка может вещать часами.

— А домовые? — направила она бабку в нужное русло.

— А что домовые? — не поняла графиня. — Что им плохо живется? Работа им всегда найдется. Власть им не нужна.

Спайк хмыкнул и покачал головой. Давно он не общался с чистокровными волшебниками из аристократии, вот и забыл, какими они могли быть снобами. Джилас складно говорила, но вот только это был однобокий взгляд старой волшебницы. А Спайк знал из историй отца, сколько времени и сил потребовалось валиям, чтобы получить равные права с волшебниками. А домовые, хоть и были мирным народом, но тоже отстояли свои требования, в том числе и жалованье за работу. Спайк поднялся, к еде он почти не притронулся, а слушать рассуждения графини и молчать — он не хотел.

— Я привык рано ложиться, — солгал он.

Готрик поднялся.

— Я покажу тебе твою спальню.

Джилас расслабилась, присутствие вампира настораживало ее. И зачем Готрик притащил его, неужели не мог оставить парня на таможне?

— Максим, еще добавки, мой сладенький?

Мальчик согласно кивнул.

— Джилас, а дрэки, ты их видела?

Графиня потрепала внука по щеке.

— Я конечно стара, но еще не ветхая старуха.

Подросток виновато поперхнулся, Ника рассмеялась, даже Джон выдавил скупую улыбку.